Пепел погасшей звезды. Отражения
Шрифт:
Рейн оказался талантливым оратором, сумел с первых минут завладеть вниманием аудитории и вызвать интерес к своему предмету. Я бы его слушала и слушала, если бы то и дело невольно не отвлекалась на своих соседок по кубрику.
Провести что ли с ними вечером воспитательную беседу? А заодно и со всеми остальными второкурсницами; популярно объяснить тем, чем могут быть чреваты томные взгляды, бросаемые в сторону моего жениха.
К концу лекции пришла к выводу, что ревность – настоящее зло, опиум
– Таро, тебе, кажется, интереснее смотреть по сторонам, чем слушать своего профессора, – ни с того ни с сего решил поотчитывать меня коммодор. Дождавшись, когда мои округлившиеся от удивления глаза сфокусируются на его важной персоне, совсем не ласково потребовал: – Повтори, о чём я сейчас говорил?
– Я-а-а… э-э-э… – растерялась от такого напора.
– Очень ёмко! – с издёвкой «похвалил» меня Даггерти. – Из тебя получится отличный стратег!
Ещё один изверг. Как будто мне мало здесь Флара…
Сидевший справа от меня Тэн сдавленно захихикал.
– После занятия подойдёшь ко мне, подумаем над твоим вечерним наказанием, – окончательно добил меня Рейн и, возвысив голос, во всеуслышание заявил: – Повторяю в последний раз: мозги во время лекции ра-бо-та-ют. На месте Таро может оказаться каждый.
– Мне вот интересно, как именно он собрался тебя наказывать? Да ещё и вечером, – давясь от смеха, хрюкнул Тэн.
Что не укрылось от острого слуха жестокосердного радаманца.
– Ты, кажется, Олер? Хочешь составить Таро компанию?
Моему соседу сразу стало не до веселья.
– Думаю, нет, саэр.
– Это хорошо, что ты умеешь думать, – с усмешкой заметил Рейн. – Значит, тебе не составит труда кратко изложить, что я вам тут два часа разжёвывал.
Близнец, в отличие от меня, сумел выкрутиться, с горем пополам пересказал начитанный материал и был отпущен с миром. Как и все остальные. А вот мне пришлось идти обдумывать вместе с коммодором своё вечернее наказание.
Когда доплелась до кафедры, зал уже опустел. А с уходом кадетов исчез и грозный профессор, уступив место моему самому любимому из Рейнов: ласковому, скучавшему по своей невесте жениху.
Не говоря ни слова, он привлёк меня к себе и нежно поцеловал в губы. Поначалу даже растерялась от столь неожиданного проявления чувств и послушно ответила на поцелуй, совершенно позабыв, что следовало бы сохранять бдительность. Ведь в любой момент идиллию могло нарушить чьё-нибудь появление. Да вот хотя бы вездесущего Флара.
Потом, правда, спохватилась и упёрлась кулачками в грудь радаманца, намекая, чтобы особо не увлекался.
– Понравился сюрприз? – неохотно оторвавшись от моих губ, прошептал он с улыбкой.
– Если честно, я в замешательстве. – Прочитав недоумение в синих глазах, пояснила: – Никак не могу поверить, что ты – мой преподаватель. К тому же очень строгий. – И шутливо его толкнула. – Ты меня наказал! На первом же занятии!
– Ты была непослушной, –
– Я наблюдала. Всем этим девицам перед твоими лекциями не помешало бы завязывать глаза.
– Может, ещё предложишь затыкать им уши? – развеселился Даггерти. – Тогда от моих занятий толку будет ноль.
– Больше чем уверена, они и так тебя не слушают, – проворчала я. – У них мозги заняты совсем другим – романтической чепухой.
Правда, долго злиться, когда тебя обнимают и нежно целуют за ушком, не получилось. Я как-то незаметно оттаяла, расслабилась и окончательно успокоилась.
В конце концов, он здесь из-за меня, а не из-за какой-нибудь незнакомой девицы. Так что и не стоит зря волноваться.
Но это не означает, что я перестану контролировать и бдеть.
– Тебе идёт чёрная униформа. И эта новая стрижка…
Рейн поменял причёску кардинально: остриг хвост, оставив на макушке волосы более длинными, в то время как на висках и сзади они топорщились тёмным ёжиком. Наверное, не сразу получится привыкнуть к его новому образу, но в целом мне нравилось. Особенно, если вспомнить о том давнем пари с Фларом.
Интересно, спор с приятелем имеет какое-либо отношение к смене имиджа?
– Просто так подстригся? – как бы между прочим поинтересовалась я.
Было жутко любопытно узнать, что подвигло его расстаться с любимой шевелюрой, но не рассказывать же о подарке Провидицы. Неизвестно, как Рейн отреагирует на то, что её святейшество поделилась со мной воспоминаниями о его прошлом.
– Захотелось перемен в жизни, – обтекаемо ответил Даггерти, оставив неудовлетворённым моё любопытство.
Дальше допытываться я не стала. Аудитория начала заполняться кадетами, и нам снова пришлось стать учителем и ученицей.
– Не забудьте, Таро, после ужина будете отрабатывать наказание, – вернулся к официальному тону коммодор.
– Есть, саэр! – как и положено, попрощалась я, с трудом сдерживая улыбку.
Быстро покинула зал, ведь следовало ещё успеть добежать до раздевалок и переодеться на тренировку. Дабы не заработать наряд, на сей раз за опоздание, от Флара.
Одно из моих самых нелюбимых упражнений – это подтягивания на турнике. Что тут скажешь: у меня очень слабые руки. И хоть за минувший год я стала выносливее и крепче, сумела даже обзавестись рельефными бугорками на плечах – которыми очень гордилась и которые у Рейна почему-то вызывали лишь снисходительную улыбку – подтягивания всё равно давались мне с трудом и в муках.
А когда за моими мытарствами принимался наблюдать Флар, миссия становилась практически невыполнимой. Вот и сейчас он смотрел так, будто пытался взглядом содрать с меня кожу. Не знаю, почему возникла столь жуткая ассоциация, но именно это пришло на ум, когда ментор с каменной рожей двинулся в мою сторону.