Пепел сгорающих душ

Лекс Ален

— У тебя проблемы со слухом? Нам не о чем говорить! — зло отрезал Хеан.

Демон раздраженно выдохнул, на миг его покрытое серой чешуей лицо скрылось за дымкой белого пара.

— Я могу бросить тебя обратно в карцер. Подождать, пока кеахра доведет тебя до безумия, вытащить — и повторить все заново. И так до тех пор, пока ты не утратишь остатки своего скудного разума!

Ловец выдавил неприязненный смешок, пересиливая боль.

— Ну так брось. Мне даже интересно, что с тобой за это сделает Реххас.

— Ты переоцениваешь свою значимость.

— Навряд

ли. Зачем так возиться с обычным пленным?

Демон криво ухмыльнулся.

— Твой разум — наименьшая из ценностей. Может, тебе было бы неплохо и распрощаться с ним. Сдохнешь счастливым.

— То есть? — Хеану не понравились странные нотки, скользнувшие в ответе собеседника.

— Ты же не пожелал ответить на мой вопрос. С чего мне отвечать на твой? — Демон ухмыльнулся шире, демонстрируя заостренные зубы. — Кстати, гость. Не забывай, что ты в Бездне. Здесь другие правила. — Пальцы, удерживавшие шальру, медленно разжались, и птица рухнула вниз.

Хеана окатило волной чужого ужаса. Миг — и по нервам рвануло тупой болью от удара. Если бы не когти, ввинтившиеся в плечо, он бы не устоял на ногах. Ловец закашлялся, пытаясь отхаркнуть кровь.

— Нравится? В следующий раз думай, перед тем как спорить. — И прежде, чем Хеан успел ответить, чешуйчатые лапы швырнули его в пропасть.

Навстречу взметнулся ледяной порыв ветра, отбросил на отвесную скалу, протащил по острым изломам. Израненные пальцы тщетно заскользили по камням, оставляя едва заметный влажный след. Но не успел ветер как следует поразвлечься со своей новой игрушкой, как падение оборвалось: вынырнувшая из пустоты провала ледяная плита с размаху ударила снизу, подхватывая избитое тело.

Хеан тяжело закашлялся и перекатился на бок. Перед глазами мельтешили разноцветные круги. Левая рука скользнула по льду, нащупывая опору. Наткнулась на что-то теплое и слегка вздрагивающее, коснулась мокрых перьев… Связь почти не ощущалась — тонкая нить на самом дальнем уровне восприятия, и порождала волны неконтролируемой дурноты. Правая рука не желала слушаться. Ловец скосил на нее глаза и выругался сквозь зубы: перелом.

Обломок замерзшей глыбы под ногами едва заметно дрожал, продолжая свое движение вверх.

— Твое счастье, что пока ты еще нам нужен… — раздался сверху безразличный голос. Демон подождал, пока левитирующая платформа не сравняется с уровнем площадки, и небрежно переступил на нее. — Подбери свою птицу и иди за мной. Если, конечно, у тебя нет желания вернуться к кеахре или спрыгнуть вниз.

Хеан с трудом поднялся, осторожно удерживая шальру в неповрежденной руке. Птица висела окровавленной тряпкой, и только ментальный контакт позволял Ловцу верить, что она все еще жива.

— Нужен? Твоя выходка могла убить меня… — тихо произнес он. — Простая случайность, и я свернул бы себе шею.

— С такой высоты? — демон пренебрежительно фыркнул. — С равным успехом ты мог ее свернуть, и попросту споткнувшись. — Он перескочил на второй ледяной обломок, поднявшийся из провала рядом с первым.

Снизу, из путаницы теней, поднимались все

новые и новые глыбы, образуя неустойчивый мост. Некоторые из обломков были столь малы, что Хеану требовалось прилагать все усилия, чтобы не соскользнуть в хищно распахнутый зев темной пропасти. Он так сосредоточился на попытках сохранить равновесие, что не сразу осознал, когда мост кончился, упершись краем последней платформы в широкую площадку. Шаг — и под ногами уже неподвижные скалы.

Ловец обернулся. Ледяные глыбы, неспешно покачиваясь, опускались вниз. Дороги назад не было.

— Что застыл, гость? Реххас не любит ждать. Не стоит тебе его злить.

Снова низкие коридоры, пропахшие затхлостью и стоячей водой, разветвляющиеся на тысячи отростков — лабиринт, в котором чужаку слишком легко заблудиться. Здесь кое-где встречались источники света — тонкие белые прожилки в стенах приглушенно мерцали, борясь с сизой мглой. На этот раз переход внутри скалы был долгим, настолько долгим, что Хеан уже едва находил в себе силы переставлять ноги.

Очередной изгиб почти под прямым углом упирался в тупик, впереди была глухая стена. Демон остановился и неторопливо прочертил в воздухе сложную руну. Та полыхнула огнем, на миг отбросив на скалы алые отблески, и погасла, осыпавшись серым прахом. Преграждавшая путь стена изогнулась и потекла вниз, распадаясь кусками трясущегося желе.

— Прошу, — демон изобразил издевательский полупоклон. — Высокого гостя ожидают.

Хеан шагнул вперед, переступая через дрожащие камни, на его глазах превращающиеся в лужицы вязкой жидкости. Провожатый не последовал за ним, без следа растворившись в полутьме коридоров.

После уже почти ставшим привычным мрака в круглом зале было слишком светло — из расставленных вдоль стен высоких светильников тонкими струями вырывались фонтаны пламени, рисующие на стенах причудливый танец теней. Сквозь проемы узких окон внутрь залетал ветер — но тут же стихал, превращаясь в едва ощутимые дуновения.

По черным плиткам пола, словно нахальная насмешка над Герленой, вился зеленый узор, настолько ядовито-зеленый, что глазам было неприятно на нем останавливаться. Узор складывался в руны, те самые, за применение которых вовне Барьера грозила смертная казнь.

Засмотревшись на сложную решетку символов, Хеан не сразу заметил, что уже не один. Демон возник неслышно, словно отделился от изгибающихся на стенах теней.

— Нагл, как и все предатели… — голос у него, как и у прочих приспешников Киренха, был слишком низким и хриплым для человека. Злым огнем полыхнули глубокие провалы удлиненных глаз на покрытом антрацитовой чешуей лице. Костяные наросты на голом черепе образовывали полукруг по затылочной части головы, от виска до виска.

Вместо привычного бесформенного балахона массивное тело покрывала тонкая кольчуга, судя по всему, из мехрилеса. Такую кольчугу на землях Герлены могли себе позволить только очень состоятельные люди: легкий и сверхпрочный мехрилес было очень тяжело обрабатывать, и ценился он ничуть не меньше золота.