ПЕПЕЛ В ПЕСОЧНИЦЕ

Носиков Роман

– Передай Максиму, чтобы он не слишком радовался – все еще может поменяться. Сегодня он на верху, завтра я.

Матрос оттолкнул его в глубь трюма и ответил:

– Верх – не для таких как ты.

Максим, из руки которого вытащили пулю, перевязанный и со вколотым обезболиванием спал у себя в каюте. Ему снилась песочница, в которой дети с лицами мертвецов делали куличики из пепла. Куличики разлетались от ветра, и пепел кружился над песочницей, как черный снег.

Часть вторая: Родина

Родина поначалу встретила не ласково. Сначала, еще на море, шмонали пограничники. Потом, когда погранцы отконвоировали их в порт небольшого ведомственного городка - шмонали

таможенники. ФСБ не смотря на то, что они-то и нужны были больше всего, появились только через полтора часа – забрали пленных, не поблагодарили и поставили на корабле посты, заявив, что «судно временно задержано». С «Корыта» вынесли все, что могло претендовать на звание оружия, включая стреляные гильзы. Дженнифер была в ярости. Скоро они вернулись обратно и увезли Дженнифер, Арчера и Максима на допрос, который продлился почти восемь часов. Все это время в них тыкали датчиками от полиграфа, и никто и не подумал предложить поесть или проводить в туалет.

На вопрос Максима о том, кто нынче возглавляет Службу – назвали совершенно неизвестное Максиму имя, и Максим понял, что легкий вариант – попросится на примем к директору «от Юрия Сергеича» не прокатит, растерялся и перестал осмысленно отвечать на вопросы.

Когда троица вывалилась из дверей государствоохранительного учреждения, Дженнифер приплясывая от злости, заявила, что таких чудовищных моральных уродов как русские службисты не видела никогда, даже в Японии, а уж там-то уроды – всем уродам уроды. Арчер очень спокойно возразил, указав, что такое плохое мнение о русских и японских службистах сложилось у Дженнифер только потому, что она никогда не попадала в спецслужбы Великобритании – там вообще допрашивают голыми.

В этот момент за ними вышел начальник местного отдела ФСБ и спокойно, как будто ничего и не было пригласил всех троих в ресторанчик неподалеку продолжить общение в неформальном ключе. Мужчины хотели есть, а Дженнифер хотела в туалет. Поэтому согласие было почти выкрикнуто приглашавшему в лицо.

Иван Александрович Карякин (так представился фээсбешник) перевел компанию через улицу, и они оказались в маленьком ресторанчике с красноречивым названием «Старая Лубянка», фасад которого копировал архитектуру знаменитого здания в центре Москвы. Внутри было не хуже: красные ковровые дорожки, чай из стакана с подстаканником, массивные столы и декоративные сейфы. Все в духе. Может быть Иван Александрович чувствовал себя здесь как рыба в воде, но для Арчера, Максима и Дженнифер общение в «неформальном ключе» в такой обстановке казалось диким.

Иван Александрович, то ли чувствуя настроение гостей, то ли основываясь на опыте, указал Дженнифер направление, в котором целесообразно искать туалет, а мужчинам объяснил, что атмосфера этого заведения помогает гостям лучше понять сложный внутренний мир чекиста и проникнуться духом служения Родине. Кроме того нет такого антуража, который нельзя было бы исправить при помощи водки, а водка тут для гостей Ивана Александровича, как и все остальное – бесплатно. Заведение угощает.

Последнее замечание мгновенно примирило с внешними недостатками этого, вне всякого сомнения, прекрасного и уникального заведения. Дженнифер убежала в туалет, а трое мужчин сели за столик и хором, не сговариваясь, заказали бутылку водки, морс, бутерброды с красной икрой и пельмени.

После первого тоста «За знакомство», немедленно выпили по второй «За Родину!», закусили икоркой, и настроение стремительно поползло вверх.

Иван Александрович, скорее всего по привычке, продолжал разыгрывать сценарий с названием «русский чекист перед иностранными гостями». Максим все гадал: будет ли показное покаяние за тысячелетний тоталитаризм, медведь с балалайкой и торжественное вручение звездатых ушанок перед строем хора имени Александрова? Но когда

в качестве третьего тоста Иван Александрович рявкнул «За Сталина!», понял – принимают как родных, просто весь этот кич стал второй натурой радушного хозяина, неотделимой его частью. При этом эту свою часть Иван Александрович явно считал самой симпатичной, потому и показывал ее людям. О других гранях души чекиста оставалось только догадываться.

Когда закусили третью, пришла Дженнифер. По-женски хмыкнула, глядя на одинаковый набор блюд у мужчин, и заказала себе отбивные из утиной грудки. Мужчины уважительно покачали головами и налили еще по одной.

После четвертой пришло время беседы. Иван Александрович, в отличие от своих коллег ни о чем почти не спрашивал, а наоборот – рассказывал. Политинформация изобиловала вставками про «долг каждого русского патриота», про то, что «враг не дремлет» и тому подобное, но слушали его жадно – в новостях такое не услышишь.

По словам чекиста, выходило вот что: В день встречи президентов крупнейших стран мира в Москве, в резиденции российского президента был совершен теракт. В резиденции президента были размещены закладки с ядовитым газом, который был выпущен по радиосигналу. За несколько секунд до этого все системы радиоподавления Федеральной Службы Охраны вышли из строя. Жертвами теракта стали президент США, председатель Коммунистической партии Китая и премьер-министр Индии. Российский президент выжил только потому, что вернулся к двери, чтобы позвать собаку, которую хотел показать гостям и журналистам. Хотя и он серьезно пострадал и врачи ничего не могут гарантировать. Европа морально давно была готова к войне, и большинству не пришлось долго думать, чтобы назначить виновного и перейти к крайним мерам. Истерику нагнетали давно, задолго до того как она разрядилась огнем и кровью. У ястребов всего мира пальцы уже десяток лет дрожали на красных кнопках. На общем фоне ненависти никто этого даже не замечал. Все уже давно ненавидели всех. Любое противоречие: политическое, экономическое, культурное задолго до войны было доведено до абсолюта. Люди жаждали огня и крови. Каждый был готов вцепиться соседу в глотку, и когда возник повод, никто уже ни о чем не думал. А последним аргументом послужило то, что все системы ПРО, столь долго выстраиваемые и Россией, и Европой и США одновременно заорали о баллистической угрозе.

Никакого расследования не проводилось, ультиматумов не предъявлялось. Реакция была животной и быстрой. Россию атаковала Польша, Украина, Грузия, Япония, обе Кореи, Венгрия, Румыния, Болгария, Албания и еще десяток шакалов поменьше. Но самым неприятным было то, что сценарий ограниченного ядерного удара применили США и Китай. Ну, и особенно отличились ВМФ Великобритании – они выпустили почти двадцать ракет. Большую часть ракет удалось перехватить. Но не все. Одна ракета взорвалась над подмосковной Коломной, одна над Питером, две над Уралом, еще две над Дальним Востоком. Погибло пятнадцать миллионов человек и еще пять должно умереть в ближайший год от последствий облучения.

Услышав цифру, Максим почувствовал себя нехорошо и уставился в рюмку.

Мы тоже не остались в долгу: отстрелялись по портовым городам и флотам США ядерными торпедами, затопили к черту все, что плавало под Британским флагом, смыли с лица земли Китай, в который теперь уже возим медикаменты и пищу. Раскатали танками в тонкий блин Польшу, которая под шумок решила вернуть под руку Речи Посполитой Украину и Белоруссию, и еле успели убраться из нее перед тем, как на ее территории начали рваться ядерные мины. В конце концов, мы пригрозили привести в действие ранцевые ядерные устройства, которыми загодя напичкали территорию наиболее близких «друзей», и жахнуть уже как следует всем боезапасом - если вся эта петрушка продолжится. Последняя угроза подействовала.