Пепельная земля

Конторович Александр Сергеевич

Не шибко здоровенный, но все же… Теперь на его месте лишь торчали из воды обгорелые балки. Случайность я отмел с ходу. Молния такой пожар вызвать не могла.

Затык… Река в этом месте была не шибко глубокой, и можно было рискнуть преодолеть ее вброд. Высланный вперед разведчик вымок аж до ушей, но его доклад все же вселял некоторый оптимизм. Вот только «уазики» могли этот брод и не преодолеть — глубоковато для них. Из положения вышли, зацепив их на буксир к «Мамонтам». Вот уж кто через этот брод пропер просто играючи! Да уж, создал Серега агрегат!

Но так или иначе, а здесь мы потеряли около двух часов. Связавшись по рации с встречающими, поясняем им обстановку. Самое вовремя, там уже нервничать начали. Попутно выходим на связь и с городом, чтобы озадачить Трофима на тему ремонта сгоревшего моста. Кто ж тут его так? Сто лет стоял — не мешал никому.

А вот плотно пригнанный пистон кое-кому вставить пришлось! Пока мы тут колбасились у переправы, некоторые несознательные товарищи позволили себе малость пораздолбайничать… Передав их в распоряжение прапорщика Неклюдова, Потеряшка глубокомысленно изрекает: «А неча совлом попусту щелкать!», чем повергает меня в немалое изумление. Я-то думал, что это выражение давно уже забыто. Не завидую парням, пилить им теперь дрова на стоянках дня три, у прапора на этот счет строго!

Едва головной дозор взбирается на пригорок, по рации приходит сообщение о замеченной автомашине.

Вот и встречающие…

Колонна выезжает на опушку леса и рассредоточивается, занимая оборону. А мы на своем монстромобиле прем прямо по целине, так короче.

Да и, кроме того, идущий на полном ходу «Мамонт» — то еще зрелище! Впечатляет и даже как-то завораживает. Я как сам первый раз это увидел — проникся по самое оно! Думаю, что и на встречающих такое явление монстромобиля народу впечатление произведет неизгладимое.

А их мало. Одинокий «УАЗ» и стоящие около него люди. Всего три человека. Позади кабины виднеется тонкий хлыст антенны, стало быть, командирская машина.

Подруливаем ближе, и водитель, эффектно развернувшись, останавливается. Моя дверь оказывается прямо напротив встречающих.

Распахиваю ее и спрыгиваю на землю. Следом мягко приземляется Потеряшка.

Стоящий впереди офицер со знаками различия капитана вскидывает руку к кепи.

— Командир зенитно-ракетного дивизиона номер тридцать шесть — капитан Морозов! Мой заместитель — старший лейтенант Мельников. Заместитель по тылу — лейтенант Аганбегян.

— Военная контрразведка, старший оперуполномоченный майор Рыжов, — в свою очередь представляюсь я. — Заместитель начальника колонны старший лейтенант Рогозин, отдельная рота спецназа внутренних войск МВД. Здравствуйте, товарищ капитан!

— Здравия желаю! — протягивает он мне руку.

— Присядем? — киваю на лежащее рядом бревно.

— С удовольствием!

Вся наша компания рассаживается на бревне. Встречающие с интересом рассматривают наш автомобиль.

— Ничего себе агрегат! — покачивает головою Морозов. — Это кого же такими машинами сейчас снабжают?

— Пока — только нас. Да и здесь их немного. Если не возражаете, товарищ

капитан, давайте сразу к делу. Вас предупредили о том, что…

— Да, товарищ майор! Вот рапорт! — он протягивает мне несколько листов бумаги. — Все наши потребности изложены здесь.

— А по-простому? Что нужно прямо сейчас? В колонне следуют грузовики с продовольствием и снаряжением, могу часть груза передать прямо сейчас.

— Разрешите? — подает голос Аганбегян.

— Слушаю?

— В строю пятьдесят три человека, шестеро раненых. Мясом мы обеспечены — охота выручает, а вот всего остального не хватает.

— Могу прямо сейчас сгрузить вам пятьсот стандартных РП (рационов питания). Хватит на первое время? Муки килограмм пятьдесят, ну и всего прочего… Пойдет?

— Товарищ майор! Да… конечно, пойдет! Разрешите получить?

— Женя! — оборачиваюсь я к кабине. — Радио в колонну — грузовик снабжения номер три — ко мне! Здесь сгрузим, надеюсь, отсюда сами доставите?

— Не вопрос, это уж мы организуем!

— Добро. Этот вопрос решили. Вышлете грузовик к Рудному, пополните там свои запасы. Что с ранеными? Уход, лечение — надо что-нибудь?

— В основном, — отвечает на этот вопрос капитан, — травмы контузионного толка. Серьезно ранены только двое. Там и переломы, и открытые ранения. Вот этих — желательно к вам.

— На грузовике и доставите. Доложить о готовности части можете?

— Могу, — кивает капитан. — До начала нападения нас было девяносто шесть человек. Три пусковые установки С-400. Полный БК и на складе запас. За два дня расстреляли почти все. В результате противодействия противника потеряли одну установку и двадцать восемь человек личного состава. Несколько раненых скончались позднее. На настоящий момент имею в запасе двенадцать ракет и две пусковые установки. Две «Тунгуски», только с БК для них хреновато. Нами сбит один самолет противника и уничтожено тридцать шесть воздушных целей.

— Ого! Трудно вам пришлось…

— Нелегко, — соглашается он. — Городок наш жилой уничтожен полностью, хорошо хоть членов семей вывели вовремя. Это еще восемнадцать человек.

— С оружием у вас как?

— Согласно штатной положенности… а что?

— Неспокойно вокруг. Из ближайших зон сбежало большое количество заключенных. В основном мы их обезвредили. Но часть все-таки ушла. Оружие у них есть. Сами понимаете, им теперь терять нечего. Так что вооружайте и гражданских. Всем военнослужащим без автомата за пределы части ни ногой!

— А… как на это посмотрят…

— Где? Кто? Некому смотреть, капитан. На сегодняшний день я исполняю обязанности военного коменданта всей области. Так что можете считать это приказом. Любой посягнувший на жизнь и здоровье солдата или гражданского лица — преступник. Любое лицо, прямо или косвенно мешающее выполнению поставленной вам задачи по защите мирного населения, — аналогично. С ними поступать по законам военного времени.

— Так… — Глаза у капитана нехорошо заблестели. — Понял, товарищ майор!