Перчатка Соломона
Шрифт:
Бабушка его продолжала изредка показываться во дворе. Из квартиры, где она обитала вместе с внуком, никогда не доносилось никакого шума, там никто не ругался, никто не кричал, сама старушка не казалась несчастной, не щеголяла следами побоев – все указывало на вполне мирную и дружную жизнь двух родичей.
И вдруг она исчезла. Люди, обнаружившие, что бабки что-то давненько не видно во дворе, да и поняв по некоторым признакам, что и в квартире она более не обитает, терялись в догадках – никаких похоронных процессий не было, гробов из квартиры не выносили, «Скорая» сюда не приезжала и бабулю не забирала, но тем не менее, видеть
Спрашивать ее внука побоялись. По двору зашептали, что Шон сам убил старушку, дабы получить квартиру в единоличное пользование и проворачивать там какие-то свои темные делишки, а останки-то ее, поди, ночью вывез, да и утопил где-нибудь в реке или в озере. Многие всерьез ожидали, что нет-нет, да объявят в новостях о найденном теле несчастной бабушки, но подобных объявлений так и не дождались…
– После и сам он стал появляться здесь все реже и реже, – продолжала Энни, – Встречаюсь с ним изредка, здороваюсь, как и все, но более тесно общаться, как вы понимаете, желанием не горю. Думаю, некоторая доля правды в сплетнях об этом человеке все-таки есть, мне кажется, что он приобрел квартиру где-то в другом районе, подальше от злых языков. Ну, а честным путем такую сумму денег за такой короткий срок вряд ли удалось бы заработать… – она вздохнула и, снова опустив голову, несколько виновато прибавила, – Впрочем, это только мои предположения. Сплетничать я не люблю, лезть в чужую жизнь – тоже, но держаться от него на всякий случай предпочитаю подальше. Собственно, это все, что мне известно и, я боюсь, больше о нем не знает никто.
Кевин помолчал. История, услышанная только что, произвела на молодого человека впечатление довольно противоречивое и, хоть и прояснила немного личность блондина, все же однозначно его опасности не подтвердила. Пожалуй, он сам уже знал о Шоне Рэдзеро несколько больше, чем его соседи, но до сих пор уверен в точности своих предположений не был.
– То есть, никаких звуков там, или криков вы из его квартиры не слышали? – уточнил он и, подумав, прибавил, – После исчезновения старушки, я имею в виду.
Девушка отрицательно покачала головой.
– Нет, все тихо. А стены здесь тонкие, иногда слышно даже, как в соседнем подъезде соседи ругаются… Но с его стороны всегда тишина, – она задумалась ненадолго, затем неуверенно прибавила, – Хотя шаги его я, кажется, порой слышу. Но это только доказывает, что бывать здесь он иногда продолжает, а это я знаю и так.
Кевин кивнул и задумчиво потеребил губу. То, что блондин периодически бывает в этой квартире он знал и сам, – в конечном итоге, свидетелем пребывания его здесь был лично. Но вот вопрос избиения Пола Галейна по-прежнему оставался открытым и, хотя у самого фельдшера сомнений и не вызывал, все-таки доказан ничем не был.
– Скажите, Энни… – он помолчал, покусал губу и, наконец, пристально глянув на собеседницу, немного сдвинул брови, – У Шона есть братья?
Девушка, похоже, такого вопроса решительно не ждавшая, ошарашенно заморгала, часто-часто хлопая длинными ресницами.
– Почему вы так решили? – наконец растерянно вымолвила она, – Я ведь рассказала вам, что дочь старушки родила сына и куда-то испарилась. Никаких других детей здесь никто не видел, не могли же они держать ребенка постоянно взаперти! Да и не бывал здесь никто, кого можно было бы счесть родственниками Рэдзеро…
Кевин кивнул и быстро облизал губы. Взор его был прикован
– Нет, братьев у него нет, я уверенна, – безапелляционно закончила коротенький монолог Энни. Ее собеседник, кажется, почти не обратив внимания на эти слова, пытливо прищурился.
– А у вас?
***
Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра взметнул сухую листву на подоконнике снаружи и бросил ее в окно. Звук, шорох, вызванный этим, прокатился в повисшей на кухне тишине до неприятного громко и девушка, словно разбуженная им, слегка вздрогнула, взирая на собеседника откровенно недоуменно и растерянно.
– У меня?.. – она моргнула и, медленно покачав головой, нахмурилась, – Простите, но… причем здесь я?.. Или вы, что… – она чуть сузила глаза, вглядываясь в молодого человека с немалым подозрением и лицо ее откровенно помрачнело. Чувствовалось, что вопрос, а главное – подоплека его, угадываемая ею, ей неприятны.
– Может быть, вы полагаете, что я что-то скрываю и я сама имею отношение к семье Рэдзеро?
Голос ее в этот момент прозвучал достаточно резко и Кевин, лишь сейчас сообразивший, какие мысли вызвал своими словами, поспешно заморгал, пытаясь принять на себя вид совершенной невинности.
– Нет-нет-нет, что вы! – он заставил себя улыбнуться и, еще раз мимолетно, но внимательно глянув на глаза собеседницы, поторопился сделать улыбку более обезоруживающей, – Я имел в виду совсем другое… другого человека, если сказать честно. Вопрос покажется, конечно, странным, но… – он умолк, взвешивая некоторые «за» и «против» и, выдержав таким образом сценическую паузу, заставив девушку немного потомиться в неведении, наконец, продолжил, – Не знаете ли вы как-нибудь случайно человека по имени Пол? Пол Галейн, если быть точнее.
Лицо Энни, только что практически пылавшее скрытым негодованием, мрачное и недовольное вероятными подозрениями в ее адрес, моментально разгладилось. Густые ресницы несколько раз опустились и поднялись, синие глаза изумленно расширились, даже рот ее немного приоткрылся – изумление, овладевшее девушкой, было определенно неподдельным и, соответственно, каких бы то ни было новых подозрений вызывать не могло.
– Пол Галейн и в самом деле мой брат… – медленно вымолвила она и, явно машинально переставив с места на место обитавшую на столе сахарницу, немного склонила голову набок, – Но при чем здесь он? Я не думаю, что он как-то связан с человеком, о котором вы пришли узнать, да и, честно говоря, вообще не ожидала услышать его имя из ваших уст. Откуда вы его знаете?
Кевин улыбнулся, предпочитая пока не давать ответа на закономерный и вполне ожидаемый вопрос. Настроение его, почти вопреки получаемой от этой девушки информации, становилось лучше и лучше буквально с каждой секундой, что трудно было бы счесть удивительным: путешествие к этому дому, начавшееся с, казалось бы, полного провала, теперь оборачивалось все большей и большей удачей, оправдывая себя уже более, чем на сто процентов. Ну, разве мог он подумать, что по прибытии сюда узнает не только настоящее имя блондина, не только получит хоть какую-то новую о нем информацию, но еще и обнаружит сестру несчастного пациента, который, надо заметить, во многом представлял собою загадку не менее интересную, чем его преследователь?