Перебежчик
Шрифт:
— Я не слушал. Только «Бородино» вроде слышал по вашему радио.
— Тебя спеть не попросят. Ты технический директор. Если что, делай морду кирпичом и переводи стрелки на меня.
— Ага.
Рекомендаций Уинстон не понял, но решил не переспрашивать и разобрать сам. Кажется, надо не показывать эмоций и переадресовывать вопросы к Ингрид.
Музей малых военных кораблей в яхт-клубе на Петровском острове мог похвастаться обширной экспозицией, пришвартованной к длинному пирсу согласно хронологии.
Подаренная музею шведами реконструкция драккара 10 века.
Новгородский бус «Ушкуйник» тринадцатого
Петровская галера, новодел для съемок, собственность Ленфильма.
Паровой военный катер немецкой постройки 19 века, военный трофей. Один из редких памятников эпохи, поддерживаемых на плаву в почти оригинальном состоянии. Затопленный во Вторую Мировую и восстановленный. Правда, с современным двигателем и с не вполне подходящим пулеметом.
Бронекатер типа Д, построенный американской фирмой «Муллинз» для России в 1915 году.
Бронекатера середины века проектов 1124, 1125, 1204, 191М.
Семидесятиметровый ледокол «Волынец», по просьбам киношников приведенный к своему виду времен Гражданской, тоже юридически относился к этому музею, но в отведенную гавань не влез. На крейсер «Аврора» музей малых военных кораблей не претендовал.
Первым в яхт-клуб приехал с папкой для бумаг Студент, которого ни милиция, ни блатные не искали. Начиная с вчерашнего вечера мастерская Бори работала над маскировкой ЗиСа. Сняли с рамы седло и поставили старый кузов с деревянными бортами, ранее снятый с этой машины. Починили борта подручным горбылем. Заменили новую темно-зеленую левую дверцу кабины на родную голубую и мятую. Сняли силовой бампер с лебедкой и поставили старый, уляпанный куриным пометом. По документам машина пока еще числилась за цыганским колхозом в Пери, так что, и выглядеть стала соответственно.
По пути, как и ожидалось, два раза спросили документы и один раз даже осмотрели кабину. Но документы предсказуемо оказались в порядке, а взятые для поддержания легенды попутчики-цыгане сразу начали ныть, что постовой остановил грузовик, потому что там цыгане. А у них даже кузов пустой. Как с утра выехали, так ничегошеньки еще не украли. Гаишник постучал по полному баку и заподозрил, что цыгане ездили сливать солярку с других грузовиков, но доказывать не взялся и отпустил.
Студент оставил ЗиС на полупустой под конец буднего дня парковке у Сытного рынка, и доехал дальше на автобусе. Демонстративно долго искал администрацию и всем говорил, что вот-вот приедут киношники на съемки. По пути он заглянул еще и в курилку. К половине пятого секретарша Машенька и бухгалтер Марина Петровна уже знали, что у них будут съемки клипа в стиле Гражданской войны с молодой шведской певицей, будущей солисткой группы АББА, которая со дня на день наберет новый состав и выпустит альбом.
— Тут у нас режиссер Якин минут десять как приехал. Сейчас к нему ломятся актеры, цыгане и медведь, — позвонил вахтер от шлагбаума, — Пускать?
— Пускай, Иваныч. Съемки у нас, давно все знают.
— Тогда пускаю. Но вы за ними смотрите.
— Не украли бы чего-нибудь, — забеспокоилась Марина Петровна.
— Ни одной лошади в экспозиции нет, администрацию мы сейчас закроем, а в музеях в нашем городе воровать не принято, — ответила Машенька.
— Может, они корабль какой угонят.
— Цыгане — корабль? В жизни не слышала.
В музее как
Режиссера Якина, который начинал с музыкальных комедий и недавно дебютировал в жанре исторического боевика русско-польским «Смутным временем», французы знали. Кто-то увидел знакомое лицо в студийном кабриолете, а остальные столпились за компанию. Многие путали его с отцом, тоже режиссером, известным в Европе по фантастической комедии про путешественников во времени.
Сорокалетнего Федора Карповича сопровождала любовница. Стройная крашеная блондинка Аллочка, только что закончившая ГИТИС.
Останавливать табор, проезжающий по городу с песнями, действительно никто не стал. В музей заехали на двух повозках и одном грузовике. Свадебная карета со складным верхом, тачанка с хорошим макетом пулемета, полуторка с группой поддержки на скамьях вдоль кузова. В карете сидели Уинстон с Ингрид и музыканты. Две гитары, скрипка и аккордеон. В тачанке — Колоб, медведь с поводырем и Боря с Костей. В полуторке — все остальные цыгане, кто смог упихаться.
Ингрид произвела фурор, как только встала в карете, чтобы выйти. Уинстон получил чуть-чуть внимания, когда вышел первым и подал ей руку. Французы попытались заговорить с красавицей на нескольких европейских языках, но не угадали. Она сама представилась по-русски.
— Ингрид Ульвеус. Стокгольм. Мы ищем вдохновения в русских винтажных мотивах.
— Федор Карпович Якин, для Вас просто Федор, — представился Якин.
— Алла, — на всякий случай представилась Аллочка, уже заранее ревнуя.
Цыгане привели в «богемную компанию» скромничающих Марину Петровну и Машеньку. Музейным сотрудницам пожали руки «шведы» и «мосфильмовцы».
Аллочка попросила автограф. Уинстон понял, что не знает, как пишется «Шмидт» по-шведски или по-немецки, поэтому написал «С наилучшими пожеланиями от Аббы. В. Шмидт» по-русски. Девушка начала задавать вопросы про личную жизнь основного состава группы, но Уинстон строго ответил «извините, мне некогда» и сбежал на импровизированную съемочную площадку с польщенной таким вниманием Мариной Петровной и со Студентом, теперь изображавшим из себя оператора. Ингрид осталась травить байки про личную жизнь шведских поп-звезд.
Французы толпились вокруг и обсуждали костюм Ингрид. Как будто прямо что-то особенное для европейского верхнего среднего класса. Несколько человек, понимавших по-русски, пересказывали остальным беседу с Якиным. Вокруг французов суетились цыганки, отвлекая их гаданиями и позируя для фотографов. Медведь тоже получил свою долю внимания и сделал немного простых трюков на камеры. Но Костя тут же его отослал в сторонку, чтобы зверь не уставал перед настоящей работой.
Ингрид, в отличие от пытающегося выдать себя за шведа англичанина с легендой обрусевшего немца, выглядела как настоящая скандинавка и говорила по-русски с характерным шведским акцентом. Московская богема отлично умела распознавать основные европейские акценты. Кроме того, Ингрид жила в Стокгольме и могла рассказать про город. Кроме того, учась в женской группе, она в порядке общей эрудиции неплохо знала местные стокгольмские сплетни про Аббу, которые не доходили до русской светской хроники.