Перебежчики. Заочно расстреляны
Шрифт:
Подтверждает это и стенограмма допроса свидетеля Хейханена на суде:
«Вопрос: Когда вы жили на Берген-стрит, вы выпивали?
Ответ: (откровенно) Выпивал.
В: Как много?
О: (хитро) В разное время по-разному и разное количество.
В: Какое наибольшее количество спиртного вы выпивали за один вечер, пока жили по этому адресу?
О: Около пинты.
В: Одни пинту?
О: Да.
Судья Байерс: (Проявляя интерес.) Чего?
О: Пинту водки.
В: Не выбрасывали ли вы в мусорный ящик по крайней мере раз в неделю четыре или пять бутылок из-под виски или из-под других спиртных напитков?
О: Иногда я выбрасывал их раз в неделю. Иногда раз в три недели. У меня было четыре комнаты и большая кладовая, и поэтому было достаточно места, где я мог держать пустые бутылки.
В: Сколько
О: За весь день?
В: В течение всего дня и вечера.
О: Около четырех стопок, какие подают в баре.
В: Пили ли вы что-нибудь сегодня утром?
О: (простодушно) Я пил сегодня утром кофе и завтракал.
В: И ничего спиртного?
О: Нет.
Томпкинс (представитель обвинения): Я, ваша честь, не понимаю, какое отношение такого рода вопросы имеют к заговору с целью шпионажа?
Судья Байерс: Это может помочь разобраться в том, насколько можно верить свидетелю».
Сумма, о которой идет речь, предназначалась Для передачи Элен Собел, жене Мортона Собеля, осужденного по делу Розенбергов. Получив от Марка деньги, Хейханен присвоил их, сказав Фишеру, что передал указанную сумму Элен и велел тратить их осмотрительно.
Пьянство Хейханена стало привлекать к нему внимание. Крики во время пьяных скандалов в доме тревожили соседей, и они не раз вызывали полицию, которая, правда, не могла проникнуть в дом. Двадцать четвертого мая 1956 года вызванный наряд полиции обнаружил Хейханена с глубокой ножевой раной в бедре. Хейханен заявил, что порезался, упаковывая вещи. В дополнение ко всему Хейханен был задержан полицией за управление автомобилем в нетрезвом виде и его лишили водительских прав.
Видя дальнейшую непригодность Хейханена для работы, Фишер неоднократно ставил вопрос об отзыве ВИКА из Америки. Этот вопрос он поднимал и во время своего пребывания в отпуске в СССР в 1956 году. Центр учел требование МАРКА, и Хейханену было присвоено звание подполковника. Вот как объяснил этот факт анонимный сотрудник ПГУ: «Искали, как его вывести. И присвоили звание перед выводом из США. Бывает и. такое». Но похоже, присвоение очередного звания не успокоило Хейханена, и и декабре 1956 года он говорит МАРКУ, что за ним ведется слежка. Правда, уже во время следующей встречи в начале 1957 года Хейханен утверждает, что все обошлось. Гак или иначе, но весной 1957 года проинструктированный Фишером Хейханен отбывает в СССР в отпуск.
Двадцать четвертого апреля 1957 года Хейханен на французском лайнере «Либерте» отправляется в Европу. Он прибывает в Гавр, а оттуда в Париж, где 1 мая, следуя инструкциям, полученным от МАРКА, звонит по телефону Клебер 33–41 и говорит сотруднику советского посольства, снявшему трубку: «Могу ли я отправить через вас две посылки в СССР, не прибегая к услугам компании Мори». Это был сигнал о встрече на следующий день с сотрудником парижской резидентуры, работающим под посольской «крышей». На этой встрече был оговорен дальнейший маршрут и Хейханен попросил у него денег на дорогу, несмотря на то, что получил определенную сумму от МАРКА. Деньги ему дали частично французскими франками, частично американскими долларами. На следующий день Хейханен имел «визуальную» встречу с сотрудником посольства. По предварительной договоренности Хейханен был без шляпы и держал в руках газету. Это означало, что на следующий день он отбывает в Западный Берлин, а оттуда в Москву.
Однако на следующий день Хейханен отправился не в Западный Берлин, а в американское посольство в Париже, где заявил, что он сотрудник КГБ в звании подполковника, и попросил политического убежища. В доказательство своих слов он продемонстрировал полую монету-контейнер для микрофильмов и заявил, что работал помощником нелегального резидента КГБ в Нью-Йорке по имени МАРК. Дело о шпионе МАРКЕ передается в ФБР, сотрудники которого 6 мая сняли первый допрос с Хейханена в Париже, а еще через две недели отправили его самолетом в Нью-Йорк — ловить МАРКА. Собственно говоря, о МАРКЕ ФБР почти ничего не было известно: Хейханен не назвал ни его настоящего имени, ни имени, под которым он жил в Америке. Сообщил только, что МАРК — нелегальный резидент в звании полковника и что у него есть студия на Фултон-стрит 252.
За домом на Фултон-стрит и всеми местами встреч и проведения тайниковых операций ВИКА и МАРКА было установлено круглосуточное наблюдение.
Что же касается МАРКА, то он после отъезда Хейханена уехал во Флориду и вернулся в Нью-Йорк 17 мая.
Приехав,
Что же касается Хейханена, то он в течение четырех дней давал показания в суде в качестве свидетеля обвинения. Вот как он запомнился адвокату Абеля Джеймсу Доновану:
«Хейханен был ростом пять футов восемь дюймов, и вес его наверняка превышал двести двадцать пять фунтов. Его бледно-голубые глаза бегали, черные редеющие волосы были зачесаны назад. У него были очень белые ровные зубы. Он лысел со лба, волосы его пыли выкрашены густой черной краской. Черные усы и еще более черные брови тоже казались подкрашенными. Он был очень похож на изгнанного короля Египта Фарука».
На суде Донован очень умело выставил Хейханена как профессионального лгуна, патологического алкоголика, двоеженца и вора. Вот отрывок из стенограммы допроса Хейханена на суде:
«Вопрос: Насколько я понимаю, мистер Хейханен, вы дали показания о том, что в феврале 1953 года ваша жена приехала к вам в Соединенные Штаты. Правильно ли это?
Ответ: Правильно.
В: И полагаю, вы дали также показания, что вы женились в 1951 году?
О: Правильно.
В: Не согласитесь ли вы также с тем фактом, что в то время, как вы заявляли, что поженились в 1951 году, у вас уже были жена и ребенок?
О: Согласен.
В: Это правда?
О: Да.
В: Таким образом, как я понимаю из ваших показаний, вы свидетельствуете о том, что вы двоеженец».
Правда, все искусство защитника Донована и бросающиеся в глаза отрицательные качества Хейханена и его моральная нечистоплотность не повлияли ни на приговор, вынесенный Фишеру, ни на судьбу Хейханена, продолжавшего жить под опекой ЦРУ.
Семнадцатого февраля 1964 года в «Нью-Йорк джорнел америкен» и других американских газетах появилось сообщение о том, что Хейханен погиб в таинственной автомобильной катастрофе. Представители ЦРУ утверждали, что он умер естественной смертью. Но в городке Нью-Гемпшир, где он жил, никаких следов его кончины не обнаружено, а в том месте, где, по сообщениям печати, произошла катастрофа, никаких дорожных происшествий в тот день не было зафиксировано.
На этом можно было бы поставить точку, если бы не один странный момент в этом, казалось бы, ясном деле. Д.П. Тарасов утверждает, что радиосвязь с МАРКОМ была прервана из-за неожиданно появившихся в это время помех в эфире. Пусть так. Но почему МАРК, зная, что о существовании студии известно ВИКУ, не затаился в той же гостинице «Лэнтэм»? Почему, с большим трудом избавившись от хвоста 28 мая, Марк 20 июня вновь возвращается на Фултон-стрит из Флориды? Кому-кому, а ему должно было быть известно, что в Америке не следят просто так за пенсионером-фотографом. В контексте слов Фишера «Я проверял ШВЕДА», [33] сказанных им после возвращения в СССР Кириллу Хенкину, можно сделать предположение, что Фишер ареста ожидал, был к нему готов, а вернулся для того чтобы спасти деньги резидентуры. Но ФБР, понимая, что имеет дело с профессионалом высокого класса, сразу же арестовало его. Американцы понимали: МАРК мог скрыться и во второй раз, но тогда в их руках вообще не оказалось бы доказательств, подтверждающих деятельность нелегальной резидентуры КГБ.
33
ШВЕД — псевдоним Александра Михайловича Орлова. Подробнее о нем см. в главе 2.