Перебиты, поломаны крылья
Шрифт:
– Да нет, это нейропроцессы в коре головного мозга. Подача кислорода прекратилась, возникли галлюцинации…
– Если бы ты там побывал, ты бы так не говорил… Я бога не видел, но чувствовал, что он где-то рядом… Знаешь, не надо мне охранника. Я уже не боюсь умереть…
Андрей понял, что пора уходить. Незаметно для Ильи он поманил за собой Леска и в коридоре обязал его не спускать глаз со своего подопечного. Лесок его клятвенно заверил, что с Ильей ничего не случится.
Стартер
– Опять двадцать пять? – спросил подошедший к нему Як-Вол, завгар Яков Владимирович.
Еще его называли Тяни-Толкай, потому как без его золотых рук убитая штатная техника давно бы встала на прикол.
– Не опять, а снова.
– Машину пора менять.
– На какие шиши?
– Логично. Оставляй свою старушку, завтра утром ребята посмотрят, что там…
– Спасибо тебе, Владимирович. Что б я без тебя делал?
– Помню, старушку твою рихтовали. Говорят, ты компенсацию за нее получил с гаишника, который вину твою признал…
– Получил, – улыбнулся Андрей. – Но не в материальном плане. Он маньяка помог найти.
– Да, кстати, что там с ним, с этим уродом?
– С кем, с гаишником?
– Нет, с маньяком.
– В больницу его увезли.
– А я-то думаю, за кем это «Скорая» приезжала.
– В больнице он.
– Серьезно?
– Да так… А тебе что?
– Интересно. И люди спрашивают.
– Какие люди?
– Ну все, – пожал плечами Як-Вол. – А чего ты так разволновался? Я на вражескую разведку не работаю… Если б работал, твою старушку не чинил бы. Ты же самый шустрый у нас, без тебя все здесь встанет…
– Чего это тебя, Владимирович, на дифирамбы потянуло? – подозрительно сощурился Андрей.
– Зачем дифирамбы? Правду говорю… Ключ давай.
Завгар забрал машину, Андрею же пришлось воспользоваться пешемобилем – на нем и «выехал» из тюрьмы.
Время позднее – без пятнадцати девять, но на улице еще светло. Волнительно пахло весной, хотелось любви в романтическом ореоле. Андрей подходил к дороге, когда с нее съехала и повернула к тюрьме новенькая иномарка. Машина остановилась рядом с ним, опустилось тонированное стекло – показалось красивое женское личико и погоны старшего лейтенанта прокуратуры. Это была Вика.
– Здравствуй, а я к тебе ехала, – неловко улыбнулась она.
– Привет. В кино забрать хотела? – отшутился он.
– У вас тут, говорят, и своего кино хватает… Ты почему пешком?
– Машину за город отпустил, в ночное, травки пожует, к утру вернется.
– Настроение у тебя хорошее, мне
– Почему домой? Я молодой и неженатый, чего мне дома делать?
– По женщинам пойдешь?
– Не по мужчинам же.
– Что ж, могу отвезти тебя к одной такой женщине.
– Это ты о ком?
– О Кате.
– Это интересно.
– Тогда прошу.
Андрей сел в машину, пальцами провел по пластику передней панели.
– Хорошая у тебя лошадка.
– Не жалуюсь.
– Что ты мне про Катю хотела рассказать?
– Сначала ты мне скажи, что там у вас сегодня случилось. Маньяка, говорят, поймали.
– Маньяка. Он Илью чуть не задушил.
– Слышала… Маниакально-депрессивный психоз?
– Может быть… А может, здесь что-то другое… Матюшин сейчас в реанимации, если очнется, его допросят, все выяснят…
– С Ильей что?
– Галлюцинации у него, – снисходительно усмехнулся Андрей. – Клиническая смерть у него была, на небесах побывал. Бога, говорит, не видел, зато с Эльвирой пообщался… Знаешь, так убедительно говорил, что я даже поверил…
– Во что поверил – в то, что он с Эльвирой общался?
– В то, что Эльвира мужу своему изменяла, и не с Ильей.
– А с кем?
– Вот и я спросил, с кем. Повелся, так сказать… Галлюцинации у него были, все что угодно могло померещиться. И она что угодно могла сказать. Например, что с Брэдом Питом ему изменяла…
– Почему именно с Брэдом Питом?
– Потому что все женщины им «брэдят».
– Не знаю, мне он не нравится, не мой тип… Хотя ты чем-то на него похож. Фактура такая же, такой же заводной и резкий, временами… И вообще…
– Что вообще?
Андрей глянул на Вику. Лицо ее обрело чувственную мягкость, устремленный на дорогу взгляд подернулся томительной поволокой.
– Нравишься ты…
Именно это он и ожидал услышать. Он давно догадывался, что нравится ей.
– Ты мне тоже очень нравишься, – в ответ признался он.
– Ты не понял, – покачала она головой. – Ты нравишься Кате.
– При чем здесь она? – расстроился Андрей.
– Ты ей нравишься, она бы хотела к тебе вернуться.
– Ну и что?
– Она красивая…
– Да не нужна она мне… И вообще, кто тебе такое сказал? Она?
– Ну вот видишь, уже разволновался. Значит, она тебя волнует… Ничего она не говорила. Сама догадалась…
– Ты ясновидящая?
– Нет, я следователь… Я разговаривала с ней, нащупала слабую струнку, каюсь, сыграла на ней. Зато получила показания. Как в прошлый раз… Она красивая, но глупая…