Перед алтарем
Шрифт:
— Ты круглая дура, Джул, — сказала Джулиана, подражая сестре и показывая язык своему отражению в зеркале, висевшем сбоку от кровати.
— Извините, что? — спросил, появляясь из коридора, Тони. Судя по еще влажным волосам и выбритому лицу, он встал намного раньше.
— Нет, ничего. Да, я не голодна, так что не беспокойтесь.
Он покачал головой.
— У вас сегодня трудный день, и мне несдобровать, если вы упадете в обморок на церемонии. Примите душ, позавтракайте — и в путь.
В крохотной душевой, стоя под струями чуть
Вооруженная новейшей стратегией, Джулиана наскоро вытерлась, переоделась и поспешила в кухню. Тони там не было, а на столе ее ждали кофейник, свежие булочки, масло и джем. Желудок отреагировал довольным урчанием, и Джулиана решила, что перекусить действительно не мешает.
Когда минут через десять она вышла на улицу, Тони приветствовал ее насмешливым:
— Ну наконец-то! Чудесное утро, не правда ли? Надеюсь, вы хорошо выспались?
Перед тем, как надеть шлем, Джулиана огляделась. Пикап уже стоял во дворе, возле него возился паренек лет пятнадцати, который, вероятно, и пригнал машину рано утром.
— Садитесь! — окликнул ее Тони. — Сегодня у вас особенный день, и я не хочу опаздывать.
Услышав звук мотора, работавший в саду старик выпрямился и помахал рукой.
Они не проехали и двухсот ярдов, как Джулиана услышала какой-то гул за спиной и, оглянувшись, увидела идущий следом «ягуар». Большая черная машина держалась на определенной дистанции, не отставая и не приближаясь. Эскорт? Если да, то на новом плане тоже можно ставить крест.
Но откуда взялся «ягуар»? Ответ ясен — из Барселоны. Кто его вызвал? Тони. Значит, он солгал ей по поводу телефона.
Боже, как же ей выбраться из этой заварушки?
Между тем они уже въехали в город, и черный автомобиль сократил дистанцию. Отчаяние захлестнуло Джулиану. О побеге нечего и думать, люди графа поймают ее в два счета.
Прикинуться больной — Тони просто не обратит внимания на ее жалобы и все равно доставит к Филиппу д'Агилару. Закричать, позвать на помощь — ее никто не поймет.
Тони свернул на одну из центральных улиц, и вскоре Джулиана поняла, что они направляются к изящному, словно игрушечному, дворцу в стиле барокко.
Будь она женщиной, склонной к обморокам, сейчас для этого было самое время. К несчастью, Джулиана имела крепкую нервную систему. Слабость — не ее оружие. Если граф попытается насильно тащить ее к алтарю, то ему придется очень постараться.
У кованых ворот их встретил человек в ливрее. Обменявшись с Тони парой фраз на испанском, он улыбнулся, развел в стороны тяжелые створки и отступил сторону.
Они пересекли широкий мощеный двор и остановились у бокового входа. Тони заглушил
— Мы на месте, сеньорита. Вашу руку.
Джулиана покачала головой. Все произошедшее с ней за последние сутки казалось нереальным. До самого последнего момента она относилась к своему испанскому приключению как к нелепости, глупому розыгрышу. Ей хотелось верить — и она почти убедила себя в этом, — что в какой-то момент действующие лица, точнее одно действующее лицо, снимут маски и спектакль закончится. Она чувствовала себя, как человек, нырнувший в бассейн и вдруг обнаруживший, что поверхность воды замерзла, превратилась в непробиваемую толщу льда.
Приближалось неотвратимое.
Джулиана посмотрела на Тони. Он стоял перед ней с протянутой рукой.
— Пожалуйста... не заставляйте меня делать это.
Если она рассчитывала на сочувствие, то ошибалась.
— Это не навсегда, сеньорита. Если через тридцать дней вы пожелаете развестись, никто не станет чинить вам препятствий.
Слезы подступили к глазам Джулианы, но пролить их было бы равнозначно признанию поражения.
— Уверяю вас, вы допускаете ужасную ошибку. Достаточно сделать один телефонный звонок, и моя сестра все вам объяснит.
— Слишком поздно. Вы выйдете замуж за графа, как это и предусмотрено контрактом. Сейчас мы проследуем в домовую церковь, где и состоится церемония. Я буду с вами и скажу, что нужно делать. Вам понятно?
Она не ответила.
Вероятно, догадавшись, о чем думает несговорчивая невеста, Тони добавил:
— Если попытаетесь устроить сцену, я перекину вас через плечо и буду держать до тех пор, пока священник не закончит обряд. Ясно?
Джулиана гордо вскинула голову.
— Вы сумасшедший. И все, что здесь творится, это безумие.
Холодная улыбка тронула губы Тони.
— Не могу не согласиться с вами, сеньорита, но таково желание графа д'Агилара.
— Он что, душевнобольной? Или, может, все дело в мании величия?
— Не сомневаюсь, что вы выясните это в самое ближайшее время, тем более что медицинское образование поможет вам поставить правильный диагноз. — Он бросил взгляд на часы. — Не желаете пройти в дамскую комнату?
— Нет!
— Очень хорошо. В таком случае положите свою руку на мою и...
— Я этого не сделаю.
Тони не стал ее упрашивать, и уже в следующую секунду Джулиана поняла, что имеет дело с человеком, не привыкшим бросать слова на ветер: ни слова не говоря, Тони обхватил ее за талию, оторвал от земли и, как свернутый ковер, перекинул через плечо.
Входить в церковь ногами вперед?
— Тони! Опустите меня!
Словно не слыша ее протестующих криков, он отворил деревянную дверь и зашагал по узкому коридору с белым мраморным полом и огромными зеркалами в золоченых рамах на стенах. В одном из них Джулиана увидела свое отражение: раскрасневшееся лицо, злые глаза, растрепанные волосы... Боже, ну и вид!