Перед бурей
Шрифт:
Берич вздрогнул и открыл глаза, подскочил, мотая головой, рука его метнулась к секире, ноги заплелись — отсидел, и ученик бесславно завалился набок. Вскочил. За время суеты Алек успел бы пять раз убить его пятью разными способами.
Урэтхи медленно выпрямился, отпуская древко оружия.
— Что?.. случилось?.. — замедленно произнёс. Мотнул головой, с силой потёр лицо руками. — Это ты был… злой?
— Я, я, — усмехнулся Алек. — Молодец, что почувствовал. Но плохо, что уснул.
Ученик виновато потупился. Алек мысленно обругал
Урэтхи наказывать не за что. Любой из воличей более вынослив, чем этот могучий с виду дядька. Это войи могут идти весь день, а потом ещё отстоять стражу ночью — и снова идти. Урэтхи же не привык к долгим пешим концам… пока он втянется, с него семь потов сойдёт.
Кстати, о поте… Алек недобро улыбнулся и жестом предложил Троллю следовать за собой к ручью.
Мимо лагеря они прошли, провожаемые любопытными взглядами, похоже, всем было интересно, как продвигается ученичество. Джонатам бросил флягу — причём в затылок Алека, тот повернулся и перехватил. Шедший за ним Тролль открыл рот. Смотри, смотри, дивись, скоро и тебе примерно такие упражнения предстоят…
Не раздеваясь, лишь повесив перевязь с мечом и ремень на сук дерева и сняв сапоги, Алек забрёл в ручей и предложил Троллю присоединиться. Тот потоптался, разулся, оставил оружие и ухнул рядом. Вид у него был… скукоженный, и Алеку сразу припомнилось — двор Школы, зима, обледенелые трубы… и голые мальчишки, трясутся, лязгают зубами, приплясывают на скользких плитках, к которым ноги примерзают.
— Зато простуды не будет, — тихо произнёс он слова, которыми обычно подбадривал их учитель. — Она пугается мороза.
Тролль торчал на середине ручья, огромный и печальный, смотрел на учителя. Алек пожалел его и велел выметаться из ручья. Сам ещё немного поплескался, стянул рубаху и поколотил о камни. Вылез на берег, наполнил флягу Джо. Тролль выжал свою одежду, Алек не стал, и так высохнет.
Вернулись к костру. Алек завернул дым спиралью, отгоняя вечерних комаров. Тролль зачарованно наблюдал за несложным трюком. Учитель мысленно усмехнулся. Вот что ещё надо проверить — не обладает ли ученик талантом к управлению погодой.
Он предложил всем ложиться спать и назвал стражи. Урэтхи обиделся, но промолчал. Остальным тоже было интересно, за что ученика так обделили. Как бы им всем объяснить, что взрослый мужчина старше их всех — их всех же и слабее. Луиса просекла, впрочем, ей и положено…
— Доверяю, — сказал Алек.
— Учитель? — Тролль вскинул косматые брови.
— Ты ведь это хотел спросить? Нет, мы не читаем мысли — просто у тебя лицо выразительное.
Берич торопливо попытался соорудить на своей физиономии что-то отдалённо напоминающее невозмутимость.
— Так вот, мы тебе доверяем. После того, как ты дрался с нами… в смысле — рядом с нами,
— Тогда почему?.. — начал Тролль и замолчал.
— Договаривай, — ухмыльнулся Алек.
— Ученик должен слушаться, — пробормотал берич, пряча глаза.
— Я не упомянул тебя, когда раздавал стражи, не из-за вопроса доверия, — Алек дождался, пока Урэтхи откроет рот и продолжил, — просто от тебя как караульщика будет мало толку. Свалишься и уснёшь. Или не уснёшь — и будешь весь день клевать носом.
Урэтхи, кажется, обиделся ещё больше. Но Алек счёл, пусть лучше обижается за то, что его считают слабаком, не за недоверие. И в имперских школах, и у войев воличей не слишком трепетно относились к самолюбию учеников.
Пусть Урэтхи побудет оскорблённым — иногда полезно.
Несмотря на обиду, Урэтхи уснул едва рухнув на ломаный лапник. Несмотря на крепкий сон, умудрился проснуться как только по недалёкой дороге кто-то прошёл.
Берич неслышно поднялся, оглядел расположенные вокруг костра лёжки, пытаясь сообразить, кто дежурит. Не понял и пошёл прочь от стоянки. Луна давала достаточно света, чтобы не натыкаться на деревья. Скоро он увидел сидящего чуть в стороне стража.
— Эй. Тс!.. — позвал тёмную закутанную в плащ фигуру. И едва не заорал от неожиданности, когда за спиной раздался шёпот:
— Чего тебе?
— Луиса?
— А кто ж ещё? — девушка подошла к сломанному дереву и стащила с пенька свой плащ. — Я как раз намеревалась будить Алека…
— Не надо меня будить, — Урэтхи подскочил вторично, когда за его спиной возник учитель. — Уже проснулся. Что случилось?
— Я слышал, что дороге кто-то прошёл, — сообщил берич, отдышавшись.
Алек вопросительно посмотрел на Луису.
— Я не слышала, — сказала девушка. — Почуяла.
Она выразительно потянула носом.
— Какие-то странные запахи. Люди… металл… ещё что-то — как будто химия, но другая.
Урэтхи невольно потянулся сделать знак, отвращающий зло. Легенды гласят, что раньше люди умели обращаться в зверей. Похоже, воличи сохранили это умение.
— Ничего особенного, — девушка заметила его смятение. Или почуяла? — Я же целитель, — сказала так, словно этим всё объяснила.
Они шли через темноту к стоянке. У кострища как будто ничего не изменилось, но по тихому зову Алека двое встали. Джонатам остался лежать.
Алек наклонился над ним. Через какое-то время парень приподнялся, мотая головой и тараща сонные глаза.
— Ерунда какая-то, — сердито пробормотал. — Вернее, даже две ерунды…
— Рассказывай! — нетерпеливо потребовал Алек.
— Значит, так… — Джонатам потёр лицо ладонями, пошевелил пересохшими губами. Луиса уже наливала ему из оставленного в тёплой золе котелка. — Одна группа прошла мимо нас от крепости.