Перед падением
Шрифт:
– Можешь притормозить здесь? – просит Скотт. – Хочу купить жвачку.
Магнус открывает правой рукой перчаточный ящик и роется внутри.
– У меня где-то здесь есть «Джуси фрут».
– Я хочу мятную. Притормози.
Магнус, не включая указатель поворота, резко перестраивается вправо и паркуется у обочины.
– Я быстро, – говорит Скотт, выбираясь из машины.
– Прихвати мне кока-колу.
Скотт вспоминает, что на нем медицинская униформа – балахон и штаны, а на ногах больничные шлепанцы.
– Одолжи мне двадцатку, – просит он Магнуса.
Тот на секунду задумывается, после чего говорит:
– Ладно, но обещай мне, что мы все-таки заедем к Лесли Мюллер. Я готов биться об заклад,
– Обещаю, – говорит Скотт, глядя приятелю в глаза.
Магнус вынимает из кармана смятую купюру.
– И чипсов каких-нибудь купи, – говорит он.
Скотт захлопывает дверцу.
– Я сейчас, – бросает он Магнусу и направляется к магазину на автозаправке.
Войдя в павильон, он видит за прилавком грузную женщину.
– Где у вас черный ход? – спрашивает Скотт.
Женщина молча указывает пальцем направление.
Скотт пересекает помещение магазина, минует туалеты, с трудом распахивает тяжелую дверь и щурится в лучах солнца. В нескольких футах от себя он видит невысокий забор из проволочной сетки, за которым начинается территория жилого квартала. Скотт сует двадцатку в нагрудный карман и пытается перелезть через забор, действуя одной рукой. Перевязь мешает ему, и он избавляется от нее. Еще через несколько секунд оказывается по другую сторону забора. Скотт проходит через пустырь. Шлепанцы громко хлопают его по пяткам. Стоит конец августа, на улице жарко и влажно. Скотт представляет себе сидящего за рулем и дожидающегося его Магнуса – он наверняка включил какую-нибудь радиостанцию, где часто передают старую музыку. Весьма возможно, что сейчас подпевает группе «Куин».
Район, в котором оказывается Скотт, явно не из богатых. Это видно и по машинам, припаркованным у обочин, и по надувным бассейнам на задних дворах. Он идет по улице под палящими лучами полуденного солнца и тридцать минут спустя натыкается на закусочную, где продают жареных цыплят. Заведение крохотное – печь, стойка, пара стульев перед ней и больше ничего.
– У вас есть телефон? – спрашивает Скотт у паренька, по виду похожего на уроженца Доминиканы.
– Чтобы звонить, вы должны что-нибудь заказать.
Скотт просит подать ему картонное ведерко жареных ножек и стакан имбирного эля. Паренек указывает ему на телефонный аппарат на стене кухни. Скотт вынимает из кармана визитную карточку и, глядя на нее, набирает номер. Трубку снимают уже на втором звонке.
– Национальное управление безопасности перевозок, – отвечает мужской голос.
– Гэса Франклина, пожалуйста.
– Я у телефона.
– Это Скотт Бэрроуз. Мы с вами разговаривали в больнице.
– Как вы, мистер Бэрроуз?
– Послушайте, я хотел бы… участвовать в поисках. Ну, в спасательной операции. В общем, как-то помочь.
На другом конце провода наступает долгая пауза.
– Мне сказали, что из больницы вы выписались, – говорит наконец Гэс Франклин. – Причем, уходя, умудрились избежать встречи с журналистами.
Скотт некоторое время молчит, раздумывая.
– Я переоделся врачом, – произносит он. – И вышел через боковую дверь.
Гэс Франклин смеется:
– Хитро, ничего не скажешь. Послушайте, водолазы занимаются поисками обломков самолета, но работы продвигаются медленно, а дело получило широкий общественный резонанс. Надеюсь, вам еще удастся вспомнить что-нибудь по поводу катастрофы, что могло бы нам помочь?
– Кажется, мои воспоминания восстанавливаются, – говорит Скотт. – Пока, правда, только отдельные фрагменты, но… Не исключено, что, если я окажусь на месте проведения операции, это как-то стимулирует мою память.
Гэс Франклин некоторое время думает.
– Где вы находитесь? – спрашивает он.
– Скажите, – интересуется Скотт, –
Картина № 1
ПОЛОТНО БОЛЬШОЕ – два с половиной метра в длину и полтора в ширину. Первое, что бросается в глаза, – это свет. Два луча направлены под углом таким образом, что в центре холста они образуют световое пятно в виде цифры «восемь». Затем взгляд притягивают два черных прямоугольника, расположенные относительно друг друга, как лезвие и рукоятка раскрытого наполовину перочинного ножа. В лунном мареве тускло блестят металлические каркасы. На краю полотна видны языки пламени – они словно говорят о том, что происходящее не ограничено пределами картины. Многие посетители, внимательно осмотрев произведение художника, невольно пытаются заглянуть за границу холста и даже внимательно изучают раму, словно надеются увидеть там что-то еще.
Световые пятна в центре картины – не что иное, как головные прожекторы пассажирского поезда «Амтрак». Его служебный вагон лежит почти поперек исковерканных рельсов. Первый пассажирский вагон отцепился от служебного. Вместе они образуют некое подобие гигантской буквы Т. Пассажирский вагон, прежде чем остановиться, продолжал двигаться по инерции и протаранил локомотив. Удар, по всей видимости, оказался настолько силен, что локомотив едва не переломился надвое и приобрел форму латинской буквы V.
Яркий свет головных прожекторов делает почти непроницаемой окружающую тьму. Однако, внимательно приглядевшись, можно увидеть единственного изображенного на картине пассажира. Это молодая женщина в черной юбке и разорванной белой блузке. Ее спутанные волосы перепачканы кровью. Женщина босиком бредет среди груд искореженных обломков и смотрит широко раскрытыми глазами по сторонам. Она – жертва катастрофы, случайно выжившая после страшного удара, разом покончившего с ее прежней жизнью, с прежним уютным и привычным миром, который исчез под скрежет сминаемого металла.
Что ищет эта женщина? Кого она потеряла? Сможет ли перенести внезапное превращение из жены или матери, сестры или подруги, дочери или любовницы, из счастливого «мы» в одинокое и жестоко страдающее «я»?
И хотя посетителей ждут другие полотна, каждый какое-то время невольно всматривается в темноту у насыпи на этой картине, словно стараясь помочь женщине в ее бесплодных поисках.
Штормовые облака
СПАСАТЕЛЬНЫЙ ЖИЛЕТ оказывается таким тесным, что мешает ему дышать. Тем не менее Скотт затягивает лямки еще туже. И это бессознательное, инстинктивное движение он делает каждые несколько секунд, оказавшись в вертолете. Гэс Франклин сидит напротив Скотта, внимательно вглядываясь в его лицо. Рядом с ним расположился унтер-офицер ВМС Беркман в оранжевом комбинезоне и шлеме из блестящего черного пластика. Все трое находятся в кабине вертолета береговой охраны Эм-Эйч-65-Си «Дельфин», летящего над волнами. На горизонте Скотт видит смутные очертания скалистого берега Мартас-Вайнъярд. Но вертолет держит курс не на остров, во всяком случае, пока. Трехлапому псу-инвалиду придется немного подождать своего хозяина. Вспомнив о нем, Скотт какое-то время думает о своем питомце. Сниз – некрупный пес белого цвета с черным пятном на глазу. Его любимое занятие – игра в прятки в высокой траве. Год назад из-за развившейся раковой опухоли ему пришлось ампутировать правую заднюю лапу. Уже через два дня после операции пес вовсю карабкался вверх и вниз по лестнице. После звонка Гэсу Скотт из той же закусочной связался по телефону с соседкой, которую перед отъездом попросил позаботиться о собаке. Та сообщила, что Сниз в полном порядке и большую часть времени проводит на крыльце, греясь на солнце. Поблагодарив женщину, Скотт сказал, что вернется через пару дней.