Передовой отряд смерти. Фронтовой дневник разведчика Вермахта 1942-1945
Шрифт:
Приходится часто останавливаться. Вскоре мы нагнали своих и встроились в колонну. На малой скорости едем по той же дороге, по которой вчера отправлялись в разведку.
Приходится остановиться — над нами полтора десятка бипланов, бомбят и обстреливают нас. Доехав до небольшого села, занимаем на его окраине позиции для охранения. Возвращается наша 2-я рота.
Сначала маскируем нашу бронемашину досками от штакетника, поверх набрасываем соломы.
Справа от нас довольно крупное село, по левую сторону тянется лесной массив. На одной из гор перед
Согласно показаниям пленных, перед нами выгрузились 2 батальона русских танков.
Остаемся в машине, Гейнц приносит еду, кормят сегодня супом из лапши. Мы с Вестендом по очереди ведем наблюдение.
Справа в большое село на бронетранспортерах въезжает наша 4-я рота, и тут же русская артиллерия начинает обстрел. Воют минометы, тявкают противотанковые орудия. Наблюдение становится невозможным.
В небе все утро напролет повышенная активность — роем носятся русские бипланы.
Я невольно удивляюсь мастерству пилотов — такие кульбиты выделывают, что диву даешься. Срываются почти в отвесное пике, отчаянно паля из бортового оружия. А наши зенитчики жуют сопли — ни одного выстрела.
Справа от нас виднеются отроги Кавказских гор. Зрелище захватывающее. Именно туда, отбомбившись, улетают русские истребители. Чтобы вскоре вернуться с новым запасом бомб. Один из бомбардировщиков, прорвавшись, сбрасывает 3 бомбы в каких-то 150 метрах от нас. Грохот ужасающий.
Бюсс ненадолго сменяет меня, я умываюсь и выпиваю немного теплой воды с медом.
Примерно в 17 часов появляются 15 бомбардировщиков и с десяток бипланов. Наблюдаю за ними в бинокль с башни машины.
Русские летчики бомбят расположенное справа от нас село и подходы к нему.
А полчаса спустя начинается настоящее светопреставление: воздух наполняет гудение двигателей. Маневренные русские машины срываются в крутое пике и, обстреляв село реактивными снарядами наподобие тех, что используют их знаменитые «катюши», снова резко взмывают вверх.
За весь день мы насчитали не менее полутора сотен бипланов. А из наших здесь побывала всего-то парочка «Ме-109», да и то люфтваффе явились, когда русских уже и след простыл.
Вестфельд с Хайном уже успели вырыть для себя окопчик, но тут вновь звучит команда: «Приготовиться к маршу!»
Возвращаемся на 10 километров назад в село. Тем временем стемнело. Располагаемся для ночлега в саду, предварительно замаскировав нашу бронемашину.
Раздобытую печенку мы так сегодня и не зажарили. Решили ограничиться бутербродом с рыбой и хлебом с маслом.
И здесь в воздухе гудят русские бомбардировщики.
Вокруг сада тянется ровик и живая изгородь из колючего кустарника. Раздвинув кустарник, укладываемся на ночь в ровик.
27 августа 1942 г
Наша 13-я танковая дивизия в 100 километрах позади, кроме того, поговаривают, что она успела выбрать весь лимит горючего, предназначенный для нас, — дескать, все отправлено
Кажется, и наши люфтваффе тоже сейчас под Сталинградом. Вот поэтому-то у русских здесь полнейшее превосходство в воздухе.
У нас явно не хватает сил на проведение двух широкомасштабных наступательных операций — и на Сталинград, и на Кавказ. Надорвались мы.
Поднимают нас в 5 утра. Я проснулся еще раньше — из-за комаров. Вестфельд поджарил печенку, к ней мы съели и оставшийся хлеб с маслом.
Умываюсь трофейным русским мылом и протираю набившуюся в машину пыль. Теперь хоть сидеть в чистоте можно.
Как обычно, надраиваю и оружие.
Всю оставшуюся первую половину дня объясняю новому стрелку обер-ефрейтору Отто, как обращаться с оружием, учу его, как снимать и ставить пулемет и как его чистить.
В 12 часов дня возвращаюсь, все уже успели пообедать, кормят жареной картошкой с мясом. Потом усаживаюсь в машине и пишу дневник.
Над нами в направлении нашего тыла проследовали 9 вражеских бомбардировщиков американского производства, кроме них и бипланы. Нас они пока не трогают, предпочитая действовать на близлежащих участках.
В воздухе завязывается схватка — с десяток бипланов против пары наших «Ме-109». Только теперь замечаешь, насколько маневренны наши истребители. Не успеешь и глазом моргнуть, как очередной русский биплан, объятый пламенем, устремляется вниз. Едва заметив «мессершмитты», русские удирают. Ни к чему им связываться с нашими «Ме-109».
Мы очень всему этому рады.
С неба впервые за долгое время сыплются листовки. Русские грозят нам полным разгромом на Кавказе.
Некоторое время продолжаю писать дневник, потом мы готовим ужин, чистим картошку все вместе. Вестфельд тут же жарит ее, Хайнц где-то раздобывает стол.
Около 18 часов общий ужин, каждому достается здоровая порция жареной картошки и впридачу яичница из 6 яиц. Вестфельд готовится заступить на пост, я его сменяю.
И вновь в небе черт знает что — опять налетела русская авиация. И сбрасывают они, знаете, не игрушечные бомбы, а настоящие. Вокруг в небо вздымаются грибовидные фонтаны разрывов. Весь вечер грохот, земля трясется. В конце концов бомбежка стихает, и я рад, что могу улечься спать в свой окопчик.
28 августа 1942 г
С 1.30 до 2.30 стою на посту. В 3.30 поднимают нашу разведгруппу. Вчера вечером у нас еще оставалось в запасе 8 двадцатилитровых канистр бензина. Кроме того, нам приказано стереть с машин все опознавательные знаки. Расчехляю нашу бронемашину, и мы вскоре отъезжаем.
Поесть и выпить кофе уже не успеваем. Проехав несколько километров до штаба батальона, докладываем о прибытии, после чего и начинается наш разведрейд. Делаем основательный крюк по песчаной, словно пустыня, местности, потом направляемся в сторону Мекенской к каналу имени Сталина. С фланга летят русские бомбардировщики, но наш «Ме-109» сбивает одного из них.