Передышка не бывает долгой

Никитин Юрий

Двое крепких конюхов с красными от напряжения лицами вывели из ворот конюшни огромного и пылающего, как вечерний закат, коня. Ни одного пятнышка, только роскошная грива и пышный хвост цвета полуденного солнца да копыта черные, как грозовая ночь.

Конь приветственно ржанул, увидев Мрака, тряхнул гривой, уздечка и стремена таинственно зазвенели.

Кузя широко распахнула глаза.

– Это твой конь? Какой красивый!.. Я его уже люблю.

– На нем и прокатимся, – решил Мрак.

Кузя сказала с тревогой:

–

Но это далеко.

– Не для нас, – ответил Мрак горделиво. – Я тцар или не тцар?.. Эта конячка за одну ночь домчит хоть куда, можно до утра успеть в Артанию, Славию и даже заскочить в Вантит, а к утру вернуться. Это я уже почти проверил.

– Как его зовут? – спросила Кузя.

Мрак сдвинул плечами.

– Агни.

– Просто Агни? – переспросила Кузя с укором. – У него должно быть длинное и красивое имя!

Мрак сказал с неловкостью:

– Ну тогда назови.

Кузя подумала, сказала по-детски обстоятельно и серьезно:

– Пусть его имя будет… Золотой Агни… или лучше Солнечный Агни?. Агни, ты согласен?

Конь обнюхал ее, потрогал большими мягкими губами за ухо и шумно выдохнул, взметнув, как порывом ветра, ее золотые волосы.

– Он согласен, – воскликнула Кузя. – Он мне сказал!.. Мрак, мы ему нравимся!

– Еще бы, – ответил Мрак. – Ты умная, я красивый, нами только любоваться… Давай я тебя подсажу.

Вдали с треском распахнулся куст с розовыми цветами на верхушках, выметнулась с выпученными глазами Хрюндя, завидев Мрака, мощными прыжками метнулась к нему.

Кузя счастливо вскрикнула:

– Милый Хрюндик, как я тебя люблю!

Хрюндя на этот раз не прыгнула Мраку в руки, Кузя перехватила, Мрак посмотрел, как они обнимаются, сказал тихо:

– Ладно, ее тоже возьмем. Но обе спрячьтесь в мешок. Ты сестра тцарицы Куявии, тобой дорожат и не выпустят из сада!

Кузя послушно кивнула, Мрак торопливо раздвинул горловину мешка, Кузя торопливо забралась, сжалась в комок и затихла, за нею без особой охоты влезла и Хрюндя.

Мрак затянул горловину, оставив небольшое отверстие для воздуха, закинул за спину и уже так взобрался в седло.

Конь тихонько ржанул, все понял и тоже участвует в хитром заговоре кражи младшей сестры тцарицы, тряхнул гривой и с готовностью пошел к выходу из сада.

Стражи у ворот поднялись, один с подозрением посмотрел на большой мешок за спиной Мрака.

– Там Хрюндя?.. Как выросла за ночь!

– Я туда ей мясо и хлеба положил, – пояснил Мрак. – Показать, какая толстая?

Страж замахал руками.

– Не тревожь, пусть спит ребенок!..

Второй молча распахнул ворота, конь красиво вышел, гордый и статный, по улице пошел рысью, чтобы не смять снующих горожан, а когда миновали арку ворот на выезде из города, перешел в галоп, что ускорялся с каждым скоком.

Когда городская стена отдалилась, Мрак остановил

коня, вытащил из мешка Кузю и усадил перед собой на конскую шею.

– Как там Хрюндя?

– Заснула, – пояснила Кузя.

– А как ты, солнечный ребенок?.. Твой муравьишка еще не сбежал?.. А то и ехать некуды… и тут скучно.

– Он здесь, – сообщила Кузя очень серьезно. – Говорит, прямо на восход!.. А дальше укажет.

– Какой умный муравей, – восхитился Мрак. – Козявка, а поди ж ты, тцару указывает…

– Он мне указывает!

– А ты мне, как у вас женщин считается правильным.

Он заботливо укрыл худенькое тельце плащом, такие Хугилай называет мантией, у Кузи правый кулачок сжат, боится потерять призрачного муравья, Мрак не стал указывать, что такого никаким встречным ветром не сдует, пройдет насквозь, а тот даже не почувствует, пусть ребенок приучается заботиться и о других, хорошим человеком вырастет.

– Ну, Агни, – сказал он, – впервые помчимся не потому, что надо нам, а потому что кому-то… Но я же тцар, должон, это моя ноша заботиться о людях и населении.

Мелькнула мысль, что вообще-то не впервые, но тогда было все не так, а сейчас вот толстый и ленивый, от нечего делать, изнывает от безделья, пока тцары соберутся.

Агни прянул ушами, Кузя тоненько пропищала:

– Вон в ту сторону, хорошо?.. Только дороги кривые.

– Можно и без дорог, – сказал Мрак благодушно. – Разбаловались!.. В лесу нет дорог. И медведь в нем хозяин, если там без волков.

– Медведь волка поборет, – сказала Кузя рассудительно. – Если волк серый.

– Умница, – похвалил Мрак. – Маленькая, а уже человек.

– А черного, – договорила Кузя и посмотрела на Мрака вопросительно, – никакой медведь, да?

Он молча поцеловал ее в макушку и прикрыл плащом от встречного ветра, что все время усиливается и уже ревет в ушах.

Конь все ускорял бег, Мрак уже ничего не чувствовал, кроме страшного урагана в лицо, как только Агни и проламывается. Несколько раз на короткое мгновение внизу под копытами мелькала узкая полоска воды, хотя будь она в самом деле узкой, то и заметить бы не успел, однажды промчались через такие высокие горы, что увидел в небе звезды, потом снова равнина, а воздух становится все жарче и жарче.

Не поверив себе, Мрак чуть придержал коня, Агни сбросил скорость без охоты, нравится мчаться во всю мощь, а Мрак охнул, обнаружив, что скачут по выжженной страшным жаром коричневой земле, сухой настолько, что полопалась как мелкими трещинами, так и целыми расщелинами, а кое-где дорогу пересекают настоящие ущелья.

Агни продолжает бег, у Мрака замирало сердце, поспешно закрывал лицо Кузи широкой ладонью, когда конь, не сбавляя ходу, могучим прыжком взвивался в воздух и приземлялся на том краю.