Перехлестье
Шрифт:
Глен поднял голову, встречаясь взглядом с магом.
– Зачем ты об этом спрашиваешь?
– То есть ты не хотел принять силу Шильды? – пренебрег его вопросом Грехобор.
– Нет. Сдалась она мне – постоянно с ней борюсь. Одна злоба да ярость. – Колдун передернулся и повторил вопрос: – Зачем тебе?
– Где ты умер?
Похоже, отвечать ему маг не собирался.
– В коридоре Цетира, – ответил мужчина. – Думал, что вырвался, а оказалось – нет.
– Кто тебя убил?
– Дэйн, который постоянно сюда ходит, – поморщился собеседник.
Разрешенный маг
– Грехобор! Что ты пытаешься понять?
– Стоишь ли ты того, чтобы помочь тебе вернуться к жизни.
Колдун замер. Перед глазами почему-то замелькали разноцветные круги. Неужели он это всерьез? Неужели может? Вот так, не разрывая его душу на части, не заставляя делать страшный выбор, не принуждая губить ни в чем не повинную девушку?
– Ты говоришь так, словно это просто, – шепотом сказал колдун, не осмеливаясь говорить громче, боясь не спугнуть надежду.
– Не совсем… Чтобы вернуть тебе плоть, мне нужно проникнуть в Цетир, на то место, где тебя убили. Мне нужна будет кровь, которая течет в жилах дэйна, убившего тебя. И мне нужна будет Сила, чтобы отдать ее в обмен на твою жизнь.
– Но… это… невозможно.
Грехобор усмехнулся:
– Возможно. В Цетир мы с Василисой отправимся после возвращения дэйна, достать кровь не будет такой уж сложностью, а ненужная тебе сила Шильды подойдет для обмена. Ты спас Василису, без нее… – Маг прервался и покачал головой. – Но я не буду помогать тому, кто продолжит раздувать свару против дэйнов. Готов ли ты заплатить за свою жизнь такую цену? Готов отступить? У тебя есть выбор. Подумай, колдун.
Оглушенный, растерянный, Глен исчез, а маг прикрыл глаза, продолжая ждать появления жены.
– Ну что, отыскал свою беглянку? – Дед Сукрам нагнал дэйна на обратном пути в город.
Палач магов мрачно кивнул. Рассказывать попутчику о встрече с Повитухой, применившей против него запретную волшбу, ему не хотелось, но как отделить одно от другого?
– Нашел, – в итоге ответил он и коротко поведал о том, что раскрыла ему память дома, а после замолчал, размышляя на неприятную для себя тему. О встрече Грехобора и Повитухи. Насколько он помнил эту особу, она переворошит весь город, но мага найдет. И как же он устал держать этих двоих на расстоянии друг от друга!
– …с тобой.
Мужчина очнулся, понимая, что, погрузившись в невеселые думы, прослушал длинную речь старого торговца. Обидится дед.
– Так ты не против? – тем временем спросил попутчик.
– Нет, – коротко ответил дэйн, так и не поняв, на что именно соглашается.
– Вот и ладненько! А то разговоров об этой стряпухе – аж уши вянут. Да и интересно, как девка на новом месте-то устроилась. Сразу в харчевню поедем иль тебе еще куда надо? – обрадовался Сукрам.
Палач магов лишь вздохнул, смиренно принимая наказание судьбы, – теперь за собственную рассеянность придется ему сопровождать болтливого старика в «Кабаний пятак», куда дэйн, по чести говоря, не особо стремился попасть. Потому что был абсолютно уверен, что непременно столкнется там с Повитухой. А столкнувшись, по закону будет обязан ее покарать. На глазах
…Повитуха конечно же оказалась в харчевне. И конечно же она сидела за тем самым столом, где обычно устраивался Грехобор. Девушка угрюмо следила за перемещениями Василисы, которая ее свирепо не замечала. Вот совсем.
Это было чем-то новым. Неужто отчаянная стряпуха не побоялась магессы? Хотя… Грехобора ведь она тоже не испугалась. Дэйн прищурился. Интересно, что тут произошло за время его отсутствия и почему Повитуха сидит одна? Может, стоит подождать со справедливой карой? Внутреннее чутье подсказывало – именно сейчас с Василисой нужно подружиться, ее поддержка и задор окажутся весьма и весьма кстати.
– Прости меня.
Васька чуть не налетела на мужчину, внезапно возникшего у нее на пути.
– Ты… – начала было она, тыча пальцем ему в грудь, словно намереваясь расстрелять или хотя бы проковырять ногтем. – Ты…
– Прости, – и дэйн обезоруживающе улыбнулся. – Когда дело касается Грехобора, я… плохо собой владею.
Девушка смерила его изучающим взглядом и сварливо поинтересовалась:
– Думаешь, вот так просто, да? Сказал «прости» – и все?
– Не все? – Он вздохнул. – Ну… могу седмицу провести без сладкого. Это будет достаточно сурово. Что скажешь?
Лиска покачала головой. Чего уж греха таить – обижаться подолгу она не умела, да и не любила. Это ж сколько сил душевных надо потратить на то, чтобы подогревать в себе злобу? Да тьфу на них! Есть дела поинтереснее.
– Иди уже, садись, – махнула она рукой. – Пирогом накормлю с капустой. Раз уж без сладкого остался.
Дэйн усмехнулся, подсаживаясь к Сукраму.
– Добрая девка, – заметил дед. – За что ты прощения-то просил?
– За глупость, – ответил палач магов, которому теперь все произошедшее между Грехобором и Василисой представилось в несколько ином свете. – Она магу невестой стала. О том и повздорили.
– Да ты сам хотел засватать никак? – догадался прозорливый торговец.
– Хотел. Теперь уж поздно.
– Значит, не твоя она, – утешил дед. – Твоя бы другого не выбрала.
Старик, конечно, заметил тень, пробежавшую по лицу мужчины, но не стал ударяться в расспросы. Зачем?
– Наверное, – согласился дэйн. – Хотя… невеста – не жена. Невеста вполне может на другого смотреть, да и жених тоже. Это ведь если поженятся…
– Что? – Василиса, подошедшая с подносом, выхватила последнюю фразу разговора и заинтересовалась. – Что – «если поженятся»?
Палач магов хотел было сказать, мол, сама не знаешь? А потом вспомнил… не отсюда девка.
– Семьи разные бывают, – пододвигая к себе тарелку с пирогом, произнес он. – Брать Кольца в Чаше Откровений смелости хватает не у всех. Многие обходятся без них. Боятся смерти, но и одни оставаться не хотят. Поэтому следуют не воле богов, а обычной приязни. То есть не ищут нареченных, а живут с теми, кого сочтут достойными.
– Нареченный-то ведь и умереть мог, а счастья всем хочется, – поддакнул дед Сукрам, улыбаясь Василисе.