Перекрестки
Шрифт:
– Мама, ну что такое ты говоришь? – возмутилась Света. Она поднялась и укоризненно смотрела на все еще бледную, исхудавшую мать, лежавшую на подушке. – Что за ерунда пришла тебе в голову?
– Я знаю, что говорю, – твердость в голосе лишь только подтверждала правоту сказанного. – Когда лежишь целыми днями в больничных стенах, столько всего обдумать успеешь. Нет у нас с тобой никого из близких. Ни братьев, ни сестер. Даже мужей вот тоже не стало по различным причинам. Случится что-нибудь со мной, ты ведь совсем одна останешься. Ни семьи, ни родных толком… Что там дальние родственники – одним названием все сказано.
– Мам ну не начинай, – попыталась отмахнуться Света и перевести
– Девочка моя, просто пока еще ты не можешь этого понять, – покачала головой Вера Ивановна. – Я беспокоюсь за тебя. Не за сегодняшний день. И не за завтрашний даже. Ты сама прекрасно видишь, что здоровее мы не становимся. Придет когда-нибудь такой день, и ты останешься одна. Для меня уже сейчас тяжко осознавать, что это будет так. Знаешь, когда не стало твоего отца, у меня была хотя бы ты. Именно ты, мой ребенок, стала для меня главным стимулом жить дальше, бороться, тянуться к каким-то целям. Люди не могут просто существовать без цели в жизни, иначе чем они тогда будут отличаться от простых растений?
– Мамочка, не накручивай себя. У меня все в порядке. Правда. Ты лучше себя побереги.
– Свет, задумайся над тем, что я тебе сказала. Рано или поздно наступит такой день, когда меня с тобой уже не будет. И в эти свои последние минуты мне будет очень тяжело. Понимать, что я оставляю тебя совсем одну. Что даже некому будет разделить с тобой горе утраты…
– Мама, прекрати. – Может быть ее слова прозвучали чересчур резко и грубо, впервые в своей жизни, но слушать дальше Света уже не могла. Она отвернулась и дрожащей рукой прикрыла глаза, чтобы не дать себе расплакаться. Что же такое она говорила, мама, ее родная мама? Разве можно такие мысли допускать, когда едва-едва начались долгожданные перемены к улучшению? Света не знала, чем еще можно было отвлечь ее от таких тягостных раздумий, потому что они не давали той идти к полноценной поправке.
Заставив себя немного успокоиться, Света снова повернулась к маме и, взяв ее за руку, постаралась как можно ровным тоном произнести.
– Мам, ты сама прекрасно видела, через что я прошла… Подожди, – Света покачала головой, дав понять, что хочет продолжить свою мысль, – дай я договорю… Ты видела, чем закончились отношения с Никитой. Пока к новым отношениям я не готова. А сказать, когда это будет, я не могу. А ты брось все эти упаднические мысли о смерти. Ты у меня еще молодая. И очень мне здесь нужна. Если нужно будет, я найду и деньги и возможности для лечения. Только с таким настроением, как у тебя сейчас, вряд ли они сильно помогут. Я тебя очень прошу, помоги и ты мне. Не загоняй себя раньше времени. Побудь подольше со мной.
– Свет, ты меня не слышишь…
– Мам, я тебя услышала. Но и ты услышь меня. И давай не будем возвращаться к этому разговору, хорошо?
Она никогда не думала о подобном. Просто не было повода. Может в силу своего возраста, а может собственного эгоизма. Мама… Ее присутствие в жизни всегда казалось непреложным. Света и мысли не допускала, что может быть как-то иначе. А ведь рано или поздно наступит такой момент. И сейчас она отчетливо понимала, что за пустота сковывала ее все эти долгие дни болезни мамы, что могло отступить лишь только под натиском физической усталости – страх. Страх потерять самого любимого, близкого и дорогого человека. Все эти дни, что Вера Ивановна провела в больниц, Света просто выключала в себе все эмоции и чувства. Оставалась лишь одна надежда, придававшая силы. И вот теперь, когда все страшное уже позади, страх
Мелькали огни вечернего города за окном автобуса, и Сета зачаровано на них смотрела, полностью погруженная в свои мысли. Этот разговор затронул какие-то невидимые струны души. Слова оседали в сознании тяжелым осадком, не давая спокойствия, снова и снова напоминая о себе.
Под натиском тяжких дум Света проехала свою остановку и потому пришлось прогуляться по затихающей перед ночью улице.
– Не страшно Вам так поздно возвращаться домой? – послышался позади нее знакомый голос. Его она узнала бы из тысячи других. С легкой хрипотцой, такой глубокий и теплый, он с первых дней завораживал и успокаивал ее, будоражил, зарождая новые, еще не изведанные, а потому столь пугающие эмоции.
Света обернулась и тут же встретилась с яркими сияющими глазами и улыбкой. Можно было сколь угодно внушать себе, что она могла управлять своими эмоциями, но стоило все же признать, что даже от одного голоса внутри что-то вспыхивало, согревая теплом и озаряя светом. Вот и в этот вечер тревожные мысли, вызванные разговором с мамой, отступили назад.
– Я уже привыкла. Да и район здесь людный.
Константин поравнялся с ней, и теперь они неспешно шли по улице вдоль домов с затухающими перед сном огнями.
– Позвольте я провожу Вас до дома.
Света слегка опешила от такого предложения. Даже не сразу нашлась, что ответить.
– Спасибо, но это будет излишним. К тому же я почти уже пришла, – Света кивнула в сторону видневшегося дома.
– И все-таки…
– Не нужно, Константин, – Света сразу же оборвала его, догадываясь, о чем он хотел сказать. Дома его ждала семья, и не важно, из каких побуждений он хотел провести ее до дома: будь то простая вежливость или мужская заинтересованность – ей не хотелось становиться причиной конфликтов в этой большой семье.
Вежливо распрощавшись, Света, не оглядываясь, поспешила к своему дому. Много позже, спустя много лет, она задумается над тем, насколько часто судьба посылала им с Костей встречи. Совершенно случайные, они были судьбоносными. И в тот вечер после разговора с мамой такая встреча казалась спустя много лет совершенно уж откровенным намеком… Но это стало понятно спустя лишь годы… А пока… Пока она с равнодушием заварила дома теплый чай и с сожалением подумала, почему судьба так усмехнулась над ней, даруя встречу с мужчиной, сумевшим непостижимым образом всколыхнуть ее похороненные надежды и мечты и, к огромнейшему ее сожалению, оказавшимся для нее столь же недоступным, как и звезды на небосклоне.
А на другой день Константин совершенно невозмутимо появился на пороге ее кабинета с букетом нежных роз.
Глава 7
Вот уж к чему точно Света не была готова, так это к тому, что Константин в открытую начнет проявлять знаки внимания. Он стоял на пороге кабинета, весь уверенный, с сияющими глазами и обворожительной улыбкой. Все, кто находился в тот момент в кабинете или просто проходил мимо, невольно бросали на него свои любопытствующие взгляды. И Света не могла не признать, что и сама не осталась в стороне. Константин всецело завладел ее вниманием.