Перекрёстки

Kriks

– Я никуда не пойду, – покачала головой Мари.

– Так не пойдет, мисс Фауна, вам нужен предмет.

– Но…

– Пожалуй, география вполне сгодится.

– Чтооо? – округлила глаза Мари, – Директор, нет! Какая география, вы что? Можно я лучше на английский тогда пойду?

– Нет-нет, профессор Цинк намекал мне на вашу персону. География.

– Да что ж за день такой, – яростно прошипела Мари, откидываясь на спинку стула, Мати сочувственно закивала.

– Мисс Маттис, полагаю литература?

–

Да, – согласилась Мати, она ездила на литературу уже три года подряд, – именно так.

– Кто у нас остался? – Голдва пробежал глазами список, – мисс Ферсон! Что же вы молчите?

– А что я должна сказать? – насторожилась Офелия, Лайсерг тихонько засмеялся.

– Ведь японский язык остался неохваченным! – возвестил Голдва.

– Это очень печально, но причем здесь я?

– Вас и запишем, – пропуская её слова мимо ушей, заявил Голдва.

– Но, профессор!

– Так-так, – перебил Голдва, – Есть еще желающие сходить на алгебру и геометрию? Полагаю, лес рук! – он окинул класс взглядом, все сидели угрюмые и упрямо молчали.

– Мисс Гейз, придется принять оборону на себя.

– Что? Нет! – воскликнула Скарлет, – Я занималась всеми бумагами по переписи!

– И проявили ответственность и аккуратность в доверенном вам деле! – Голдва вдохновенно ткнул в её сторону ручкой, – Теперь можно поручить вам следующее серьезное задание в виде олимпиады по математике.

– Нет же, только не математика, – простонала Скарлет.

– Как говорится, не тот хорош, кто лицом пригож, а тот хорош, кто на дело гож, – значительно вставил Голдва, – рад, что вы со мной согласны, мисс, – не давая вставить ей ни слова, он быстро дописал всё в блокнот. Скарлет так сильно сцепила кулаки, что длинные ногти больно впились в ладони.

– Мистер Диккенс, вам достается английский язык! – радостно возвестил Голдва.

– Прекрасно, – мрачно отозвался Лэйн, – просто прекрасно.

– Подготовьтесь получше, позанимайтесь дополнительно с профессором Бисмарк.

– О, непременно, – пробурчал Лэйн.

– Ну что ж, – Голдва пробежал глазами список, – Мистер Лайт, Тао, Асакура, Макдониэл, Юсуи и Блэк представят нашу школу на ежегодном конкурсе о знании родного города. Надо бы ещё двух девочек вам в команду…

– Профессор!

– Нет, какой еще конкурс…

– Ежегодный?!

– Так, помолчите, пожалуйста, – отмахнулся Голдва, Хао и Лайсерг тихонько посмеивались, – ага, знаю! Две прекрасные умные особы дополнят вашу компанию, мисс Юсуи и мисс Сейнт, прелестные барышни, а главное, интеллектуально развитые, – довольный сам собой, Голдва дописал их фамилии, Анна невольно улыбнулась, представив реакцию Пилики. Мало того, что ей придется участвовать в конкурсе, так её единственной напарницей будет Джин. Даа, это будет феерично. Пожалуй, стоит захватить баллон для пожаротушения.

– Всё не так уж плохо, – утешала Мати

по дороге домой подругу.

– Ну да, хуже могла бы быть только сама физика, – скривилась Мари, – но эту привилегию у Лайса не заберет никто и никогда.

– Смотри на вещи позитивнее, – продолжила Мати, – зато перепись закончилась! И тебе не придется участвовать в этом конкурсе на знание Токио и его истории…

– О да, – кивнула Мари, потом зевнула, – Духи, как же я вымоталась за эти четыре дня.

– Что правда то правда, – согласилась Мати, – хорошо, что всё закончилось и нам дали выходной.

– Даже два, – Мари показала «зайчика» пальцами, – если считать субботу.

– Ага. Бедная Скарлет, – Мати улыбнулась, – ей завтра всё утро придется общаться с Голдвой и Хромом.

– Да, не повезло. Почему именно её заставили заниматься документами? Почему не Глорию или Анну?

– Не знаю, – Мати пожала плечами, – наверно решили приучать её к ответственности, как там сегодня Голдва сказал… Еще какую-то умную вещь процитировал.

– Да уж, – протянула Мари, – какая-то жесть, уже почти темно.

– Девятый час, – оповестила Мати, кинув взгляд на телефон, – мы потрудились на славу и заслужили ужин и чай.

– О да, – Мари рассмеялась, – пошли пытать Канну.

– Кстати, что у тебя с Блэком? – усмехнулась Мати.

– Как ни странно, ничего, – отозвалась Мари, – мы не виделись на каникулах, и на этой неделе только по вечерам, когда сдавали бланки. Не созванивались и вообще никак не общались. Видимо, возвращение Скарлет покоробило его решение.

– Не думаю, – Мати медленно покачала головой, – уверена, он даст о себе знать на выходных.

– Да ладно, мне, в общем-то, всё равно, – отмахнулась Мари.

– И тем не менее ты грустишь, – подвела итог Матильда.

– Слушай, давай не будем. Ты знаешь меня лучше всех, и поэтому я не стану притворяться, что мне всё равно – бесполезно. Но мне неприятно поднимать эту тему.

– Ты права, извини.

– Всё окей, – грустно улыбнулась Мари.

– Чай и вафли поднимут тебе настроение! – весело заявила Мати, взбегая по ступенькам крыльца.

– Однозначно да, – рассмеялась Марион, заходя в дом. Вместе они прошли в комнату и застали Канну, сидящую на диване, уставившуюся пустым взглядом в пространство.

– Канна? – Мари и Мати переглянулись.

– Вы пришли, – несколько отстраненно констатировала факт Бисмарк, – Чай?

– Пожалуй, – согласилась Мати, – я сама всё сделаю, только пойдемте на кухню. Мы очень устали.

– Да, понимаю, – Канна понемногу приходила в себя.

– Расскажешь, почему сидела, как изваяние? – спросила Мари, усаживаясь за стол на любимое кожаное кресло без ручек.

– Конечно, – кивнула Канна и села напротив. Мати делала бутерброды.

– Ну и? – снова спросила Мари.