Перекрёстный огонь
Шрифт:
Глядя на Фусако, Тикако думала о том, как самые заурядные люди способны на величайшее самопожертвование, будучи поставлены перед тяжелым выбором.
— Когда вы сообщили ему? — спросила Тикако.
— Вчера. Я позвонила и сказала ему, что отказываюсь. — Она подробно передала реакцию господина Кураты. — Он сказал, что крайне разочарован, поскольку рассчитывал на мое содействие, чтобы все произошло по возможности тихо и мирно, но что теперь ему придется прибегнуть к более жестким мерам. Он говорил таким ледяным голосом, что напугал меня. Вот тогда я и
Макихара размышлял, закрыв глаза. Стало так тихо, что слышалось только неровное дыхание Фусако.
— Подготовкой развода занимаются адвокаты, — заговорил наконец Макихара. — Госпожа Курата доверяет своему адвокату?
— Да, думаю, доверяет. Он ведет ее дела с начала замужества. Он работал юрисконсультом в больнице, принадлежавшей ее семье.
— Если дела обстоят именно так, то он распознает все юридические уловки господина Кураты и сумеет им противостоять. К тому же, поскольку Каори предпочитает оставаться с матерью, у господина Кураты нет юридических оснований для судебного иска. — Он немного помедлил. — Сложнее справиться с прямыми действиями. Например, с похищением.
— Неужели он пойдет на такое? — усомнилась Тикако. — Господин Курата — человек известный и уважаемый.
— Он может нанять кого-нибудь для этого.
— Тогда им опасно здесь оставаться, раз он знает, где они находятся? Не лучше ли перебраться в другое место? — спросила домработница.
— А нельзя ли им переехать в дом брата? Там, должно быть, безопасней всего.
— Будь такая возможность… — печально посмотрела на них Фусако.
— Будь такая возможность, они бы с самого начала переехали туда, — закончила за нее Тикако. — В чем причина?
— Ее брат баллотируется на пост мэра… Если бы она поселилась у своего брата, а ее муж начал преследовать ее там и устраивать скандалы, это, безусловно, повредило бы избирательной кампании брата. Такое положение дел играло бы на руку господину Курате.
— Тогда им следует оставаться в Токио, — сделал вывод Макихара. — Безопаснее находиться среди людей. Уединенное место гораздо опаснее, особенно незнакомое.
— Может, сменить гостиницу?
— Как к ним относится администрация отеля? Понимают положение, стараются обеспечить их безопасность?
— Да, все здесь очень отзывчивые. — Фусако обратилась к Тикако. — Отелем управляет женщина…
— А женщины склонны поддерживать друг друга, — закончила детектив.
— Тогда есть смысл оставаться здесь, — подытожил Макихара. — В другом отеле все может сложиться иначе. Не подпускайте к ним незнакомых людей, и пусть они по возможности не выходят из отеля. Это, по крайней мере, усложнит задачу Курате. Мы, со своей стороны, окажем всяческую помощь. Если кто-то силой попытается подобраться к ним, немедленно сообщайте нам, и мы придем на помощь как можно быстрее.
Тикако закивала в знак согласия.
— Ладно, все понятно, — сказала Фусако. — Я должна
— Именно, — сказал Макихара. — На вас вся надежда — вы их последний оплот. Кстати, госпожа Эгути, вы не увлекаетесь фотографией?
Обе женщины вопросительно уставились на него.
— Да-да. Умеете пользоваться фотоаппаратом?
— Ну, я не турист, так что фотографировать мне не доводилось.
— Ну не важно. Я вас научу. Я вернусь через час и позвоню вам от портье.
— Что вы хотите ей поручить? — поинтересовалась Тикако.
— Я собираюсь снабдить ее мини-камерой, чтобы можно было снимать людей, появляющихся в отеле. Входящих и выходящих. Во всех местах. Снимать любого, кто пытается подойти к Каори и ее матери или вызывает подозрения: в холле, в бассейне, за соседними столиками в ресторане… Горничных и других работников отеля, которые имеют доступ к ним в номер. Мы сразу распознаем того, кто будет выглядеть необычно. Камера маленькая, можно повесить ее, как брелок, на шею. Постарайтесь, чтобы никто не догадался, что это фотокамера.
— Вы полагаете, я сумею? — Фусако нервно сжимала кулаки, словно набираясь храбрости. Наконец она решилась: — Что ж, надо так надо! Побуду шпионкой!
С этими словами она покинула их.
Тикако обратилась к Макихаре:
— Думаете, Стражи попытаются подобраться к ним?
— Сто процентов. Конечно, мало шансов, что мы распознаем их, но все равно фотографии помогут в расследовании.
— В любом случае у нас в колоде мало карт, — согласилась Тикако. — Пока вы приобретаете фотокамеру, проеду-ка я по местам боевой славы Дзюнко Аоки. Дайте мне взглянуть на список Кадзуки Тады.
29
Вернувшись в дом, Дзюнко обнаружила на экране сообщение, что ей доставлена почта. Она повесила пальто, склонилась над монитором и произнесла пароль: «Огненосец». На дисплее появился ангел на голубом фоне, и она кликнула мышкой на иконку почты. Потом пошла включить отопление в квартире, а когда вернулась, увидела на экране фотографии трех женщин. Каждая сопровождалась короткой справкой.
На двух были изображены взрослые, а на третьей — девочка. Женщина по имени Фусако Эгути выглядела старше возраста, указанного в справке. Другая, Юкико Курата, оказалась красивой женщиной и смотрелась гораздо моложе своих лет. Каори Курата, дочь Юкико, хорошенькая девочка тринадцати лет, очень походила на свою мать. В конце каждой справки указывалось, что все они проживают в отеле «Тауэр» в Акасаке. Дзюнко нахмурилась. Что за жизнь для такой девочки?
Пока она перечитывала справки, зазвонил телефон.
— Наконец-то! — Это был Коити. — Где ты пропадала? Я звонил пять раз.
— Народу было много.
— В супермаркете? В дежурном магазине?
— В салоне красоты.
— Отрадно слышать! — Коити присвистнул. — Женщины должны заботиться о своей внешности!
— Поскольку мы партнеры и работаем вместе, твои слова можно рассматривать как сексуальное домогательство, — засмеялась Дзюнко.