Перелом
Шрифт:
— Слышал от своих работодателей, совершенно другое. Что вы чрезвычайно настойчивы и изобретательны в достижении своих целей. Не выбирая, впрочем, методы для их достижения.
— Таков стиль эпохи. Так с кем я говорю?
— А это важно? Я всего лишь голос в трубке вашего служебного радиотелефона…
— Тогда, идите на хер, любезный. Если будет конкретное предложение от ваших работодателей –звоните.
С этими словами Небогатов, повесил трубку и снова откинулся назад, закрыв глаза. На его поседевшем виске, Сухарев заметил блеснувшую тоненькую струйку
— Зачем вы бросили трубку господин полковник?! Ошарашенно спросил Василий
— Затем, что им надо показать, что похищение сына, меня не сломило. И я не склонен к сдаче. По крайней мере –сейчас.
— Но…. Если они не позвонят?
— Позвонят. В течении ближайшего часа. Или я ничего не понимаю в психологии злодеев…
Повторный звонок раздался, через двадцать одну минуту…
Сухареву было страшно даже думать, что чувствовал сидящий с закрытыми глазами Небогатов, во время казавшейся бесконечной пыткой временем… Ей Богу, такого ужаса Сухарев не испытывал даже, захлебываясь нечистотами в заполненном трупами киевском коллекторе…
— Полковник, вы рискуете своим сыном! Бархатный баритон, уступил место стальному голосу, привыкшему командовать.
— Да нет, господин «Голос», рискуете как раз вы…Раз пошли на риск похитить моего сына. И звоните по линии засекреченной связи. Что говорит о ваших немалых возможностях. Вернее –ваших работодателей…
Ответа не последовало более пяти секунд. Человек на том конце, был явно выбит из колеи и мучительно думал. Все-таки, похищения людей с последующим вымогательством, не его профиль, теперь это –ясно. Уже хорошо…
— Станция метро «Триумф Белого движения…» (1) Монастырь Спаса Всемилостивейшего…проходите в левую калитку. Вас, встретят. Но, приходите без сопровождения, полковник. Не рискуйте, сыном еще раз.
— Даю слово офицера. Спокойно ответил Небогатов.
— Тогда через час…Левая калитка, Евгений Вадимович…
Повесив трубку, Небогатов повернулся к Сухареву. Его глаза теперь горели лихорадочным огнем действия, процесса преследования, словно у волка, почувствовавшего запах добычи…
Схватив карандаш и вырвав лист из блокнота, Небогатов быстро писал.
— Вот, лейтенант. Тебе задание. Найдешь этого человека. Скажешь от меня! Представишься адъютантом. И все ему расскажешь. Как есть. Только –ему, понятно.
— Так точно.
— Значит так. Никакой нашей засекреченной связи. Скорее, всего нас прослушивают. Найди независимую линию связи, закрытую и позвони нужному мне человеку.
— Но как…сейчас война…Все под контролем. Особенно спецсвязь!!!
Небогатов сморщился.
— Не разочаровывай меня, лейтенант!? Мне не нужен тупоголовый громила, мне нужен быстро соображающий в кризисной обстановке офицер. Еще раз, кто был твой покойный отец…?
— Мммм….глава департамента…член коллегии МИД…
Небогатов развел руками.
— И…черт подери, Василий, соображай быстрей. Ставка –жизнь моего сына…
— Господин полковник…у-у… От волнения у лейтенанта снова началось заикание.
Небогатов ткнул его кулаком в
— Я понял!!! Я вспомнил…Евгений Вадимович…отдел спецсвязи министерства иностранных дел… при службе документации и информации…
— Ты сможешь туда попасть, лейтенант?
— Да…да, смогу, точно… Петр Адамович Вишневский, товарищ министра, друг нашей семьи и мой крестник,он поможет…
— Молодец лейтенант! Все, дерзай. От этого зависит не только жизнь моего сына, но и твоя…Запомни это, Василий…
Калитка монастыря Всемилостивейшего Спаса, что в сотне шагов от Красной Площади, на Никольской улице, открылась без стука, едва Небогатов подошел к ней.
Рослый монах –чернец, с русой бородой и пронзительными глазами, профессионально обыскал полковника и молча махнул рукой в сторону ризницы, мол, проходи.
В ризнице, стояло два вполне обычных конторских стула(1) пахло воском, ладаном и дорогой туалетной водой. На одном из стульев, сидел, сложив руки на объёмном брюхе, натуральный священник с массивным золотым крестом на цепи и теплой, отеческой улыбкой.
— Присаживайся. сын мой. Указал священник на стул, напротив. Бархатный голос отче, свидетельствовал о том, что именно с ним, Женя разговаривал час назад по телефону.
Женя, окинул взглядом скромное убранство ризницы и сел на указанное ему святошей, место.
«Скорее всего, здесь помимо микрофонов, работают минимум две скрытых съёмочных камеры. Надо быть очень осторожным в словах»
— Делах скорбных….
— Довольно, предисловий, отче… оборвал ряженого или настоящего святошу, Небогатов. Давай те перейдем к делу. Ваши требования и условия возвращения моего сына…?
Священник крякнул.
— Быстры Вы, однако, господин полковник. Прямо на ходу подметки, рвете. В голосе священника проскользнули типично каторжные интонации. Которые не скроешь, хорошо поставленным голосом.
«Да ты братец, из каторжан. Но, образован хорошо и командный опыт есть…Из офицеров…. Что-то типа пластуна, лихой человек, в молодости оступился, скорее всего…»
— Быстры, на этом и стоим…Ну так что, о деле поговорим или как?
— Ну о деле, так о деле…Все что вы собрали,о хищениях в Центральном штабе партизанского движения — пускайте в ход. Генерал Алексеев и Верховный, будут вам благодарны. На далее — табу, Евгений Вадимович.
«Вот это — номер. Получается, что целого генерала жандармерии, сливают просто как шестерку. Прямо заговор века, в пешках здесь, генералы ходят»
— Табу? Это как понимать?
— Да как хотите, господин полковник. У вас есть громкое дело,для вашей репутации,громкие аресты и все такое. Вы потешите своё эго, скорее всего, станете генералом в ближайший год. Верховный, будет вами доволен…Этого-достаточно. Дальше не ройте, полковник. А то -зароют вас. Вместе с семьей. Поверьте на слово у нас достаточно возможностей.