Перелом
Шрифт:
— Да, конечно. Слушаю, господин лейтенант…
— После окончания командировки, прошу содействия в прохождении военно-врачебной комиссии, Евгений Вадимович.
— Хотите вернутся на передовую?
— Так точно, господин полковник. О другом –не прошу. Я –офицер и должен быть на своём месте, месте — командира взвода.
— Несомненно лейтенант. Я окажу вам полное содействие Василий Павлович…
— Извините, есть один вопрос… Вы не знаете где сейчас Сергей Федорович…
— Знаю, лейтенант. Майор Филиппов,
— Спасибо, спасибо, господин полковник! Расплылся в улыбке Сухарев.
— Особая следственная команда при Ставке Главковерха???Генерал-майор авиации, Тутомлин Иван Федорович, осмотрел только отпечатанное удостоверение полковника Корпуса жандармов Небогатова и жестом отпустил своего адъютанта, при этом покосившись, на скромно стоящего за плечом жандарма, лейтенанта Сухарева, облаченного в полевую пятнистую форму с наградной колодкой и желтыми нашивками за ранения.
— А этот лейтенант, господин полковник?
— Наш сотрудник. Стажер, прикомандирован к особой команде из Литовских гренадер… Быстро ответил Небогатов, мило улыбнувшись.
Тутомлин, увидев улыбку жандарма,как то помрачнел и пригласил неожиданных визитеров, присаживаться.
— С чем связан ваш визит, господин полковник? Или предпочитаете по имени-отчеству?
— Предпочту Иван Федорович, предпочту. Кивнул Небогатов. Скажите пожалуйста, воздушное снабжение партизанских соединений- это дело вашей авиационной дивизии или ещё кто-то этим занимается?
— Нет. Ответил Тутомлин. Снабжение партизан, ровно как окруженных и осажденных соединений русской армии –это дело нашей авиационной дивизии особого назначения. Для этого, собственно нас и создали в феврале прошлого года, господин Небогатов.
— По причине?
— А вы не догадываетесь, полковник? После тяжелейших потерь военно- транспортной авиации в провальной операции «Марс», было принято решение о создание специального авиационного соединения для обеспечения партизан и окруженцев. Основная масса наших пилотов — вчерашние летчики аграрной, почтовой и полярной авиации, есть пилоты- любители.
— Я сталкивался с вашими пилотами и не раз…
Тутомлин, сузив глаза еще раз посмотрел на Женю, потом хлопнул ладонью по столу…
— Так это вы тот чудом выживший жандармский полковник, сформировавший партизанских отряд под носом у фрицев???
Небогатов кивнул.
Тутомлин, встал и пожал вскочившему, Жене, руку.
— Польщен знакомством с легендарным партизаном. Может, по маленькой, Евгений Вадимович…? По случаю знакомства?
— Спасибо, чуть позже, Иван Федорович…
— Ах да… Особое следствие при Ставке. Раздосадовано
— Как поставлен учет, перебрасываемой по воздуху, помощи партизанам? Особенно продовольствия, топлива и медикаментов…
— Учет? Это больше к Центральному штабу партизан. Они спускают, данные нашим штабным, завозят груз на аэродромы — мои люди, грузят это на борта и отправляют.
— Посадочным способом? Или парашютным?
— По-разному бывает. Все зависит от погоды, местности, плотности зенитного огня в районе приземления, наличия вражеских истребителей… Мы не имеем права рисковать пилотами, их и так мало, потери –тяжелые…
— Принял, Иван Федорович. А существует какая-то отчетность? Грузовые накладные, учетная документация?
— Конечно. Причем в самом современном виде. Уже почти год, у нас работает цифровая система документооборота «Азбуки». Двадцать первый век, на дворе, господа. Теперь, несколько ЭВМ, несколько копировально-множительных машин и не нужна куча учетчиков, с их дурацкими гроссбухами. Штабная и интендантская части –резко повысили эффективность работы… Явно довольный собой, заявил Тутомлин.
— Вот, смотрите, Евгений Вадимович…Могу прямо здесь,распечатать вам любые поставки из ЩШПД за подписью самого полковника жандармерии,Цуге… Но, хе-хе, только после разрешения дивизионного контрразведчика, подполковника Демченко… У него, как вы понимаете, собственный учет… хе-хе…
Уже через минуту от чего-то повеселевший генерал, вызвал двух подчиненных, начальника штаба, тощего и бледного полковника Хрущева и особиста, Демченко, оказавшимся настоящим богатырем под два метра роста с протезом левой руки и двумя «георгиями».
В отличии от командира дивизии, ближе чем на сотню верст к передовой не походившему и Хрущев и тем более Демченко –были фронтовиками, раненными, признанными «ограниченно годными» для штабной службы в глубоком тылу.
Несмотря на максимальное, проявленное Небогатовым дружелюбие, Хрущев, говорить подробности наотрез отказался, сославшись на секретность и чрезвычайную занятость, передав эстафету Демченко.
Тот, оказался тертым калачом и посмотрев грозные удостоверения Небогатова и Сухарева, послал их в Главный штаб ВВС.
— Это секретная документация, господа. Сами понимаете.
— Вы, видели наши полномочия! Насупился Женя. Требую оказать содействие, особой команде при Ставке Главковерха…
— Содействие, непременно окажу. Когда мне, вот сюда, позвонит начальник отдела контрразведки Главного штаба ВВС, генерал-майор Свиридов и разрешит это сделать. Иначе –никак…
Тут, неожиданно влез молчавший доселе как рыба, стажер Сухарев.
— Господин полковник, вы случайно не в 24 дивизии служили? У Резчикова? В Брянске, май прошлого года.