Перемена климата
Шрифт:
Он перебирал возможности вслух, как поступал всегда; его присутствие требовалось едва ли не везде, и потому приходилось выбирать, где именно он будет нужен сильнее всего.
– Нет-нет, все в порядке, Ральф. Мы справимся. Беги, куда ты там собирался.
Джинни заставила себя улыбнуться. Долгие годы без работы предоставили ее покойному мужу избыток времени для любовных шашней на стороне, а вот Ральф не имел ни минутки свободы, и все это знали. Есть свои преимущества, подумалось ей, в замужестве за мужчиной, который помышляет лишь о работе, Боге и семье; пускай
Анна, жена Ральфа, надела милую черную шляпку-таблетку. Эта шляпка чрезвычайно ей шла, хотя давно вышла из моды. Держась в отдалении, Анна коротко кивнула Джинни, здороваясь и выражая соболезнования. Это был типичный кивок Анны Элдред – дескать, я ни во что не вмешиваюсь. Джинни кивнула в ответ, а потом Ральф подхватил жену под руку и повлек ее быстрым шагом к припаркованному на стоянке автомобилю.
Джинни смотрела им вслед.
– Какие мысли лезут в голову, – проговорила она. – Браки все одинаковые или чем-то отличаются?
Эмма пожала плечами, забыв, что на ней пальто и никто этого движения не заметит.
– Не меня надо спрашивать, Джинни.
В машине Ральф сказал:
– Это неправильно, понимаешь? Так не должно быть. Некрасиво получилось с Эммой. Она узнала почти случайно. Только уже когда все случилось.
– Насколько я понимаю, он умер быстро, – ответила Анна.
– Ну да, но решать, кому сказать первому…
– По-твоему, Джинни должна была позвонить ей прямо из больницы? Из палаты интенсивной терапии? Мол, забегай, дорогая, – так, что ли?
– Ее попытались лишить права узнать, вот что меня грызет. Это не по-человечески. Джинни досталось все сочувствие, все внимание. Я не говорю, что она не заслужила, вовсе нет. Просто бедняжка Эмма не получила ничего, не услышала ни единого доброго словечка. Разве что все на нее пялились.
– Понятно. Выходит, раз Эмма у нас maitresse en titre [2] , ей следовало устроить собственное шоу? – Анна вздохнула. – Не сомневаюсь, Феликс оставил ей в наследство кучку бриллиантов и шато на старость.
2
Букв. «официальная метресса», придворный титул главной фаворитки французского короля (до правления Людовика XV).
Грузовой фургон перед машиной Элдредов затормозил и остановился, усугубив и без того плотный затор. Явно привезли какой-то материал для ремонта церкви. Двое грузчиков вышли из кабины и принялись отвязывать лестницу с крыши. Менее сдержанный водитель с таким плотным расписанием дел, как у Ральфа, наверняка бы разозлился. Но Ральф лишь забарабанил пальцами по рулевому колесу, не выказывая иных признаков нетерпения. Поблизости находилась школа, и с игровой площадки доносились детские голоса – ветер разносил гомон детворы, точно крики чаек.
Машина
Дорога домой уводила прочь от моря, по узким проселкам среди ферм и обширных плоских полей, где отдыхали тракторы. Ральф притормозил, пропуская утиный выводок, которому вздумалось перейти дорогу по пути от птичника в неведомые дали.
– Я тебе вот что скажу, – произнес он, не поворачивая головы. – Самое паскудное то, что Эмма не получила ровным счетом ничего. Ноль без палочки. Она отдала Феликсу двадцать лет своей жизни, а осталась ни с чем.
– Ты преувеличиваешь, – возразила Анна. – И вообще, к чему вся это мелодрама? Отдала двадцать лет жизни…
– Кто бы мне объяснил, как женщины умудряются сохранять хладнокровие в таких ситуациях? – проговорил Ральф. – Или все дело в желании соблюсти приличия? Почему вы думаете, что обязаны так себя вести? Я слышал, как Джинни рассуждала о страховке. О страховке, черт меня подери!
– Я всего лишь хотела сказать, что Эмма вела жизнь, которая ее устраивала. У нее было все, чего она хотела. А именно, чужой мужчина. Не Феликс ею пользовался, а она им, если уж на то пошло. Она могла бы выйти замуж, если бы захотела. И тогда ей не пришлось бы зависеть от Феликса…
– Выйти замуж? Правда, что ли? – Ральф отвернулся от дороги.
– Осторожно!
Со сноровкой, порожденной опытом, он вдавил в пол педаль тормоза. Фермерский грузовик, чей тупорылый хвост высунулся с прилегающего проселка, остановился, пропуская легковушку.
– Извини. – Ральф снова уставился вперед. – О чем мы говорили? Ах да! Значит, она могла выйти замуж?
– Ральф, дорогой, ты пойми, я не имею в виду никого конкретного, честное слово… Просто если бы она хотела семейной жизни, если бы такова была ее цель, она вышла бы замуж, поверь. Но замужество подразумевает некие обязанности и навыки. Надо учиться хотя бы яйца варить. А это Эмме совершенно неинтересно.
– Что-то я не наблюдал вереницу женихов у ее двери. – Ральф медленно тронулся и аккуратно провел машину мимо фермерского грузовика, который, похоже, застрял. – Эмма ведь не красотка, сама знаешь.
– Феликсу она нравилась.
– Феликс был человеком привычки.
– Как и большинство мужчин.
Ральф не ответил. Он горячо любил свою сестру, и никто не заподозрил бы его в жестокости к ней. Милая Эмма, такая добрая, умная – и одинокая. Почему-то сразу приходила в голову грустная картина – женщина на берегу реки, а мимо проплывает сверкающий огнями корабль, на котором в разгаре вечеринка… Все разговоры о том, что она манипулировала Феликсом, дергала за веревочки, была кукловодом, лично ему казались лишенными всяких оснований. С другой стороны, подумал Ральф, ему ли судить? Что он знает об их отношениях?