Перемены по-французски
Шрифт:
Мы знали, когда настанет правильное время. Я устанавливала жизненные сроки, Лукас никогда не говорил никогда, и где-то в середине этого пути была наша идеальная жизнь.
Поцелуй превращался во все более страстный, и Лукас уложил меня на спину, опуская свое тело на мое, и я очистила свой разум от всего, кроме него. Здесь и сейчас.
Конец.
Прованс,
Находясь в объятиях Лукаса на танцполе, я глубоко вдохнула и задержала ароматный воздух в своих легких. Я хотела, чтобы весь этот момент остался в моей памяти — свет, милая сладость, которую приносил ветерок с полей лаванды, скопление крошечных, сверкающих как бриллианты звезд на затемненном небе, мягкий свет от свечей на каждом столе, облицовка гравийных дорожек, окружающих виллу, и ликующее шипение шампанского на моем языке. В моих ушах гул разговоров, смешанный с ленивым ритмом винтажной джазовой баллады, которую играли музыканты в патио. Ранее, Лукас присоединялся к ним на несколько песен, одна из которых была «La Vie En Rose», которая имела для нас особое значение.
Несмотря на теплый вечер, мои руки и спину покалывало от мурашек, пока он играл, и каждый раз, когда он отрывался от струн и смотрел мне в глаза, в моем животе порхали бабочки.
И это случилось снова, когда он притянул меня ближе, достаточно близко, чтобы я почувствовала щекой легкую колючесть щетины на его подбородке. Выдохнув, я закрыла глаза и задрожала. Это может быть реальным?
— Холодно, любимая? — Лукас сжал меня крепче.
— Нет. Я просто счастлива. — Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Коко и Ник встают из-за своих мест за столом рядом с танцполом и скользят в тень оливковой рощи. Зависть сжала мои внутренности.
— Но я буду еще более счастливой, когда мы покинем толпу.
Он рассмеялся.
— Это ведь ты была одержима, пока планировала эту свадьбу столько времени, и сейчас хочешь уйти пораньше? Что, если кто-то ошибется? Что, если кто-то нарушит сценарий?
— Очень смешно. — Я хлопнула его по плечу. — Но я хочу уйти. Не потому что это не совсем то, что я хотела, а потому что хочу остаться с тобой наедине. Я правда скучала по тебе прошлой ночью. Я знаю-знаю. — Я продолжила быстро, смущенно улыбнувшись ему, прежде чем он смог начать дразнить меня. — Это я настояла на том, чтобы мы спали раздельно в ночь перед свадьбой. И у меня была восхитительная ночь хихиканья и воспоминаний с Коко и Эрин. Но я все равно скучала по тебе.
Лукас поцеловал меня в нос, а затем в губы.
— Я тоже скучал по тебе. — Он улыбнулся, озорные искорки вспыхнули в его темных глазах. — Миа Фурнье.
Головокружение так быстро накрыло меня, и я встала на цыпочки.
— Мне нравится, как это звучит. — Наши губы встретились снова в мягком, длительном поцелуе, опьяняющем своей сладостью. Но глубоко внутри меня что-то зашевелилось и напряглось.
Я получила достаточно сладости.
И судя по эрекции, которая увеличивалась возле моего бедра, он чувствовал то же самое.
— Лукас, — прошептала я, — потираясь своими губами о его. — Ты думаешь, мы
— Пойдем. — Не дожидаясь продолжения моего вопроса, не говоря ни слова нашим гостям, он взял мою руку и повел меня к задней части дома внутрь через кухонную дверь. Когда мы зашли туда, Лукас поднял руку в знак приветствия персоналу и сказал что-то на французском, что заставило их смеяться и понимающе кивать. Покраснев, я тоже попыталась улыбнуться, но у меня было такое чувство, что Лукас не старался скрыть мотив нашего побега от толпы и того, что мы пробрались через заднюю дверь. Мое сердце бешено стучало от предвкушения, и я с радостью вспомнила о сексуальном и мало что прикрывающем нижнем белье, которое было под платьем.
Прошмыгнув через арку в дальнем конце большой, заполненной комнаты, Лукас открыл дверь и толкнул меня на узкий лестничный пролет. Он расстегнул свой пиджак, заставляя мои внутренние мышцы сжаться, прежде чем закрыл за нами дверь.
В резкой темноте каждый звук был усилен — стук моего сердца о ребра, тяжелое дыхание, покидающее мои губы, медленный, глухой стук каблуков Лукаса по каменному полу, когда он подходил ко мне.
— Что ты им сказал? — прошептала я, когда он, положив руки на мою талию, подтолкнул меня к лестнице. Когда мои каблуки ударились о первую ступеньку, он поднял меня на нее и опустился передо мной.
— Я сказал им, — начал он, его акцент сильно проявлялся в словах, так было всегда, когда он был возбужден, — что я хочу несколько минут наедине с невестой. — Он засунул руки под пышный край моего платья, и когда он вставал, он скользил руками от моих лодыжек до бедер, поднимая тяжелые слои тюля и шелка. Он прижал губы между моими грудями, в моем глубоком V—образном декольте. — Но я попросил их, не рассказывать ее мужу.
Глупый смешок сорвался с моих губ, когда дыхание Лукаса щекотало мою грудь. Мои соски были твердыми и их покалывало, и я слегка выгнула спину.
— Не переживай. Это будет нашим секретом.
— Хорошо. — Его голос был низким и грубым. — Потому что я больше и минуты не смогу удержать свои руки от тебя. — Он скользнул одной рукой между моими бедрами, которые были липкими от жара и желания. — Я наблюдал за тобой весь вечер, умирая от желания прикоснуться к тебе здесь. — Он скользнул своим пальцем вдоль крошечной полосы кружева между моих ног. Мой рот открылся, и я прижала ладони к холодной стене по обеим сторонам от меня. — Шире, принцесса, — прошептал он, раздвигая внутренние стороны моих бедер тыльной стороной ладони.
Я сделала так, как он сказал, снимая одну босоножку на высоком каблуке, слегка постанывая, когда его большой палец ласкал мой клитор через кружево.
— Вот так. Мне нравится слышать тебя, но не слишком громко. Нас не должны застукать здесь, миссис Фурнье. Что подумают гости? — его палец отодвинул кружево в сторону и скользнул в меня, медленно и гладко. — Что они скажут о женщине, которая только что вышла замуж, а ее уже лапает незнакомец.
— Я не знаю, — я проскулила в ответ, мои колени дрожали, так же как мой голос. Эта игра возбудила меня так же сильно, как интимные прикосновения. Лукас был так хорош в этом — это удивляло меня, когда я думала, что секс с ним не может быть еще больше возбуждающим.