Перемены
Шрифт:
При этом она была одета в платье из какого-то материала, который выглядел как простая, мягкая оленья шкура, с разрезами по бокам для облегчения движения; её ноги были обуты в обувь, которая была сделана из похожего материала, украшенного перьями. Мокасины и платье были белоснежными, и это составляло резкий контраст с темным рисунком на её коже и прекрасно демонстрировало гладкие, ровные мускулы на её руках и ногах.
На бедрах, на поясе из белой кожи висели пустая кобура для пистолета и лямка для крепления ножен. И поверх всего этого
Она кокетливо стрельнула в меня взглядом.
— Я жду, что ты скажешь о танцовщице из Вегаса?
Мне потребовалось какое-то время, чтобы восстановить связь рта и мозга.
— Ты выглядишь восхитительно, — сглотнул я.
Она медленно и горячо улыбнулась, не отрывая от меня глаз.
— Гм, — просипел я. — Но… это не выглядит очень практично.
Леа приняла руку Гленмаила и вышла из лимузина. Она наклонилась и прошептала что-то Сьюзен на ухо.
Сьюзен приподняла бровь, но затем кивнула:
— Лаааднооо… — она сосредоточенно зажмурилась.
И она исчезла. Полностью. Не за «почти-не-пробиваемой» завесой. Просто исчезла.
Моя крёстная рассмеялась.
— Точно так же, как прежде, но красный, дитя.
— Хорошо, — раздался голос Сьюзен из пустого воздуха, и внезапно она появилась вновь, широко улыбаясь. — Ничего себе!
— Плащ скроет тебя от глаз и от других чувств так же, дитя, — моя крёстная улыбалась. — И пока ты носишь эту обувь, твои шаги не оставляют следов и не издают малейших звуков.
— Хм, отлично, — поперхнулся я. — Но я бы чувствовал себя лучше, если бы она еще надела кевлар или что-то такое. Просто на всякий случай.
— Гленмаил, — позвала моя крёстная.
Шофёр невозмутимо достал девятимиллиметровый, прицелился в упор Сьюзен в висок и нажал на курок. Пистолет рявкнул.
Сьюзен отдернула голову набок и зашаталась, похлопывая ладонью по уху.
— Ой! — прорычала она, выпрямляясь и поворачиваясь к юному сидхе. — Вы… сукин сын, эти штуковины весьма громкие! Это больно! Я собираюсь натянуть вашу задницу вам между ушами.
В ответ сидхе с изяществом наклонился и поднял что-то с земли. Он, улыбаясь, показал это Сьюзен, а потом мне.
Это была пуля. Её нос был расплющен в лепешку, из-за чего она немного напоминала маленький гриб.
Наши глаза весьма округлились.
Леа развела руками и сказала невозмутимо:
— Крёстная фея.
Я потрясенно покачал головой. Мне потребовались годы разработки, создания и совершенствования заклятий на моём пыльнике, и даже тогда защита распространялась только там, где была кожа. Леа создала волшебную защиту для всего тела, не напрягаясь, всего за минуты.
Я внезапно почувствовал себя немного ущербным. Это, наверное, было
Но затем я наклонил голову, нахмурившись. Сила, вложенная в дары моей крёстной, была невероятной, но вселенная просто так ничего не дает. Это касалось магии, так же как и физики. Я мог, спустя годы усилий, повторить то, что могут дары крестной. Сидхе работали с той же магией, что и я, хотя, по правде говоря, казалось, они стоят на другом уровне взаимоотношений. Тем не менее, так много силы в одном месте означает, что за затраченную энергию придётся заплатить где-то еще.
Например, возможно, долговечностью.
— Крёстная, — поинтересовался я, — как долго эти дары проносятся?
Её улыбка стала немного грустной.
— Ах, дитя. Я крёстная фея или нет? Подобные вещи не длятся слишком долго.
— Только не говори мне про полночь, — я закатил глаза.
— Ну, конечно же, нет. Я же не принадлежу к Летним, — она презрительно фыркнула. — Полдень.
И в этом было много смысла. Заклятия на моём плаще действовали месяцами, и я придумал, как сделать так, чтобы они работали больше года. Дары Леанансидхе использовали такую же вложенную в них силу, пускай и созданные без видимого труда, но они не действовали так долго, как вещи, которые создавал я. Моя самооценка немного восстановилась.
— Леа, — спросил я, — ты принесла мою сумку?
Гленмаил открыл багажник и, достав сумку, поставил ее возле меня. Мечи в ножнах были все еще привязаны к её боку. Я поднял её и кивнул.
— Спасибо.
Он поклонился, улыбаясь. Я испытывал соблазн дать ему чаевые, просто чтобы посмотреть, что случится, но затем я вспомнил, что мой бумажник остался в джинсах и теперь, вероятно, стал частью нового наряда. Может быть, он снова появится завтра в полдень, при условии, что я останусь в живых, чтобы нуждаться в нем.
— Я подожду здесь, дитя, — проворковала Леа. — Когда ты будешь готов к странствию по первому Пути, Гленмаил отвезет нас туда.
— Хорошо, — кивнул я. — Идемте, принцесса.
— Как скажите, сэр Рыцарь, — присела Сьюзен в шутливом реверансе, озорно поблескивая глазами, и мы вошли в Церковь.
Глава 39
Саня охранял дверь. Он широко распахнул ее для нас и с довольной оценивающей улыбкой подмигнул Сьюзен.
— Иногда есть дни, — расплылся он, — когда я просто обожаю эту работу.
— Подвинься, — недовольно буркнул я, проходя мимо него. — У нас мало времени.
Саня щелкнул каблуками, взял Сьюзен за руку и галантно поцеловал запястье (тупоголовый здоровяк).
— Вы прекрасны, леди.
— Спасибо, — улыбаясь, ответила Сьюзен. — Но у нас мало времени.
Я закатил глаза и продолжил идти.
Из жилой комнаты доносились приглушенные звуки тихой беседы. Она затихла, когда я вошел в дверь. На секунду я замер в проеме, озирая тех, кто собирался помочь мне вернуть мою дочь.