Перемирия не будет

Горенко Галина

Казалось, она страстно целует пожелтевшие от времени кости, сливается в будоражащем воображение экстазе, растворяется в эйфории, но на самом деле Индира пила, вытягивая по капле, по глотку чужую, отнятую силу, сконцентрированную в артефакте. Раззявив клыкастую пасть, она впитывала энергию, меняясь на глазах.

Жадно глотая, давясь и захлебываясь.

Человеческое тело не справлялось, пытаясь отторгнуть лишнее.

Пока.

Но Твари было всё мало.

Радостно хохоча, Индира продолжала давиться и захлебываться.

Её губы все еще были растянуты в торжествующей улыбке, когда обоюдоострый меч снес

голову отступницы. Меня обдало потоком черной крови, за которой, мощной волной нерастраченной энергии пришла сила и обрушившись на меня, припечатала к камню. Ударившись затылком, я на мгновение потеряла сознание, а когда пришла в себя, увидела склонившегося надо мной Рейджа.

Он тряс меня, будто тряпичную куклу, всё повторяя и повторяя моё имя. Обеспокоенный взгляд янтарных глаз взволнованно блуждал по моему лицу, а меня с головой затопило облегчение. Я жива, Алекс жив…а с остальным — разберемся.

— Кто вы? — прохрипела я, не удержавшись от шалости. — Как я здесь оказалась?

Лицо герцога вытянулось, словно у мальчишки, что, распахивая дверцы в поисках конфет, пока кухарка не видит, нашёл отварную брокколи и печенку с луком. Я не смогла долго притворяться, от охватившей меня эйфории мне хотелось смеяться, и расхохотавшись, вновь и вновь вспоминая обалдевшее выражение лица герцога, я услышала:

— Ах так, — хекнул Рейдж. — Может быть это заставит тебе вспомнить, кто я такой… — и жадно впился губами в мои.

__

Я растерялась, лишь на мгновение.

А затем со стоном обняла его, раскрывая губы. Знакомый запах вереска и штормового моря вытеснил мерзость серы и крови, и я жадно вдыхала аромат Алекса, отдаваясь поцелую. Его губы мягко сжимали, язык деликатно, но настойчиво толкался в глубины моего рта, сплетаясь с моим. Мягко оглаживая то нёбо, то проводя по кромке зубов, то прихватывая и сжимая губы, Рейдж ласкал меня, лишая мыслей и пробуждая лишь одно желание.

Непривычно короткий ёжик волос колол подушечки пальцев, тонкая полоска шрамов на виске была гладкая как шёлк, и я провела по ней, ощущая теплую кожу, а затем притянула его еще ближе и выгнулась на встречу. Его руки шарили по моему телу, согревая, будоража. Опьяняя, возбуждение разливалось мощной приливной волной, ломая стены внутренних границ. Я больше не боялась.

Рейдж со стоном оторвался от моих губ и что-то прокричал. Слова его унес шквалистый, обрушившийся ниоткуда ветер. На лоб мне упала ледяная капля, затем еще одна, и еще.

— …безопасно. — Наконец смогла услышать я хоть что-то, кроме завывания разгневанной стихии. — Недалеко от сюда есть… бежим.

Мгновение и на нас обрушился ливень. В сгустившихся сумерках, и без того лишивших нас возможности рассмотреть хоть что-то, зачастившие капли казались чёрными. Я моментально промокла, начав трястись и клацать зубами и даже парадный сюртук, щедро отданный Алексом, не спасал. Тяжелый бархат набряк влагой обжигая ледяными объятиями, но хотя бы смягчал хлесткие удары тонких струй, бьющие наотмашь.

Рядом ударила молния.

Затем еще одна.

И еще.

Разветвленные, будто ветви старого дуба, ослепляющие вспышками разряды, рассекали грозовое небо, освещая на миг творящийся вокруг хаос. Земля под ногами гудела, ветер не разобравшись хлестал пощечинами, гневаясь на невиновных, дождь, казалось, стал лить пуще прежнего — сейчас правил

бал откат от сорвавшейся волшбы, дармовая сила, нарушившая планы природы.

Скопление её было столь велико, что разверзнись подобная буря где-нибудь в центре города и пострадали бы десятки, сотни, ни в чем не повинных людей. Такие шторма обычно срывают крыши, бьют стекла, рушат дома… А сейчас природа, подвывая и истеря, восстанавливала естественный ход, выплескивая свое негодование и возвращая всё на круги своя.

Десятки каменных мегалитов расположившиеся по широкой спирали, расходящиеся по окружности, прикрывали от шквалистого ветра, но порывистый, он был такой силы, что казалось вековой дольмен падет под его натиском. Я с трудом держала щиты, окружив себя и Рейджа защитным коконом, и он благодарно сжал мою руку, когда крупную ветку отпружинило от пузыря, не причинив нам никакого ущерба.

О существовании этого места силы все забыли. Несколько веков эти булыжники спали, но разбитый накопитель выплеснул отнятую энергию, подарив камням второе рождение. Именно благодаря им буря, родившаяся в замкнутом пространстве не пойдет дальше этого места.

А нам пришла пора выбираться.

Взрывная волна от очередного удара молнии в камень, толкнула нас в спину, сбивая с ног, и не размыкая ладоней мы упали на землю, тут же увязнув в глубокой грязи. И хотя защита смягчила падение, я сильно приложилась виском, на мгновение ослепнув.

Рядом раздалось испуганное ржание. Следующая вспышка осветила разбитую карету и пару лошадей — одна из них пала, завалившись на бок, утягивая за собой вторую. Пегая испуганно вращала глазами, непрерывно ржала и переступала с ноги на ногу, не в силах бросить подругу по несчастью, запутавшись в паутине сбруи.

Алекс помог мне встать, вытягивая буквально за шкирку. Ноги мои разъезжались, а юбка так намокла, что подобно якорю тянула ко дну. Я вдруг подумала, что где-то здесь должна была быть и лошадь Рейджа, но в такой темноте (слепящие вспышки только мешали ориентироваться), рассмотреть что-либо было просто невозможно.

— Мы не можем её оставить, — услышала я и полностью согласилась с Алексом. Животинка, итак, настрадалась, мча во весь опор, подгоняемая злой волей сошедшей с ума Индиры.

Алекс разрезал кожаные ремни, и жеребец тут же встал на дыбы, шарахаясь от спасителя. Герцог пресек панику, дернув под уздцы, и смачно ругнувшись в сторону взбесившейся коняги. Подсадив меня на лошадиную спину, он потянул жеребца за собой. Тот осторожно ступал, доверяясь больше герцогу, нежели своему зрению, а я, распластавшись на широкой спине, болталась безвольным кулем, и прижавшись щекой к теплой коже, пыталась не оглохнуть. Раскат гремел за раскатом, словно наведенный магией шторм и не собирался утихать.

И вдруг разверзшиеся хляби небесные куда-то пропали, в нос ударил аромат серы и как будто стало теплее.

— Ты как? Сама спустишься? — Алекс предельно сконцентрировался, запуская пульсар, щелкая пальцами. Горящий разведчик потыкался в углы и не меняя цвет потух, не обнаружив опасности.

— Да. — Я с замиранием сердца смотрела, на затухающий крошечный огонек. Найти сил высушить одежду я бы смогла, но опасалась, что простая бытовая магия вступит в резонанс с творящимся за пределами нашего укрытия кошмаром, поэтому предпочла не колдовать. — Как ты оказался здесь?