Переодетые в чужие тела
Шрифт:
– - Я никуда не пойду.
– - Что еще за очередное хамство?
– - Ты должна мне рассказать все, что знаешь, я постараюсь поверить тебе.
– - Боже мой!
– - театрально воскликнула Юсман, -- он постарается поверить мне!
– - Перестань, Виктория, -- мягко попросил Миша, -- рассказывай, -- в искренне заинтересованном тоне сказал он, отчего Юсман посмотрела на него внимательно.
На этот раз, его лицо убедительно выражало непредвзятость и этим расположило Викторию Леонидовну вернуться к прерванному разговору.
– - Хорошо, -- тихо сказала она, --
– - Извини, -- вмешался Миша, -- ты сказала доказательства. Ты можешь их предъявить?
– - Да.
– - Они при тебе?
– - При мне. Куда еще больше!
– - негодующе воскликнула Юсман и тут же, закативши рукав своей кофточки, протянула к молодому человеку свою оголенную руку и указала нервным кивком головы на место чуть пониже внутреннего изгиба локтя, -- убедился?
– - спросила она.
– - В чем?
– - заинтересованно разглядывая руку, сказал Миша, -- я вижу здесь... какой-то бугорок под кожей.
– - Пощупай его, только осторожно, он может сработать.
– - Да. Там что-то есть, и оно довольно твердое на ощупь, -- подытожил Миша.
– - Это -- ампула смерти. Ее внедрил в мое тело Ворбий, когда не без его же участия я ненадолго впала в бессознательное состояние. Она в любой момент, по желанию ее внедрителя, хозяина, может произвести свое безвозвратное действие -- умертвить, при этом, так как она изготовлена каким-то образом из биологического материала, эта ампула очень быстро способна рассосаться и никаких следов убийства не одна комиссия обнаружить будет не в состоянии...
Вспомни, Василий Федорович, извини, Ми-ша..., вспомни, когда ты был еще в своем теле: не было ли у тебя подобного, такой же, где-нибудь на теле припухлости, она должна была быть и ты не мог не обратить на нее внимания?
– - Постой, постой.... Сейчас, я, кажется, припоминаю... Как-то я, по непонятным причинам, потерял сознание в кабинете у Ворбия, потом..., когда я пришел в себя, то обнаружил у мочки правого уха, вот здесь где-то, -- Миша нащупал пальцами у себя это место, -- припухлость, про-исхождение которой я объяснил тогда себе как удар при падении во время потери сознания.
– - Она была болезненной?
– - поинтересовалась Юсман.
– - Да, по крайней мере в начале -- я помню.
– - А потом, перед пересадкой тебя в это тело, припухлость оставалась?
– - Я точно не помню сейчас. Во всяком случае, припухлость перестала меня беспокоить, я... Постой... Припоминается... Да нет же, точно! Припухлость была до самого конца: я запомнил это лишь потому, что, когда меня уложили на кушетку возле усыпленного Миши, я стал, нерв-ничал видимо, ощупывать свое лицо.
– - Мои доказательства убедили тебя?
– - по-интересовалась Юсман.
– - Если учесть, что ты ничего не могла знать о моей припухлости, но сообщила
– - Но, -- оживляясь, снова возобновил он разговор, -- тогда почему ты говоришь, что это ампула смерти?
– - Ампула может сработать в любой момент по желанию ее хозяина, Ворбия, -- сказала Юсман, -- твое тело, в котором сейчас заключен в психушке подлинный Миша, скоро умертвят.
– - Ты знаешь, Виктория, хоть это и бесчеловечно, жестоко с моей стороны..., но для меня это будет выгодно. Постой... Значит...
– - Ты правильно догадался и решил эту про-стейшую задачку: они умертвят и меня, -- проговорила опечалено Юсман.
– - Послушай, но этого же...нельзя допустить!
– - возмутился молодой человек.
– - Ты еще не все знаешь, Миша. Это еще не все.
– - А что еще?
– - насторожился молодой человек.
– - Ты не думал над тем, почему ты сейчас без этой ампулы?
– - О чем ты, Виктория? Я тебя перестаю по-нимать.
– - Сейчас поймешь, и хорошо поймешь, -- раздражительно заговорила Юсман, -- Ворбий готовится занять твое место.
Наступила пауза.
– - Как? Ворбий станет жить с Юленькой? Бред!
– - встревоженно вскричал Миша.
– - Сейчас же перестань надо мной издеваться!
– - гневно потребовал молодой человек и он озлобленно вскочил со стула и быстрыми шагами подошел к окну, потом резко отвернулся от окна и посмо-трел на Юсман глазами, полными молящей просьбы, глазами, которые будто пытались внушать Виктории Леонидовне: "Забери, забери свои слова обратно".
– - Не кипятись. Я же относительно спокойна, хотя моя угроза гораздо ближе. Я все это тебе сейчас говорю, потому что мне нечего терять, говорю, поддерживая надежду: совместно, может нам и удастся вырваться.
– - Так значит, Ворбий, -- сдерживая нарастающий очередной взрыв гнева в себе, заговорил Миша, возвращаясь к столу и усаживаясь на свое прежнее место, на стул, -- Ворбий, -- повторился он, -- останется с Юлей?
– - Нет.
– - Ну, ты же только что мне это сказала!
– - произнес настороженно Миша. Ему ожидалось, что вдруг все-таки все не так.
– - С Юленькой останешься ты.
– - Нет, Виктория, но ты непременно издеваешься надо мной, -- с некоторым облегчением сказал молодой человек.
– - Да. С Юленькой останешься ты, а Ворбий останется со своей женой, ложной Верой -- это ее не настоящее имя, на самом деле ее зовут Карвелла.
– - Вера -- жена Ворбия?
– - удивился Миша.
– - А что тебя здесь так удивляет!
– - восклик-нула Юсман, -- я же тебе уже сказала: никакая она не Вера, а Карвелла. Вера -- псевдоним, ли-па. Это не так существенно, оставим пока. Ты, наверное, хочешь знать, Миша, каким образом, и почему я так говорю: ты остаешься с Юлей, а Ворбий с Карвеллой, если Ворбий будет на твоем...
– - недоговорила Юсман.