Переосмысление заикания
Шрифт:
Большинство логопедов обучены работать в рамках парадигмы, которая призывает сосредоточить внимание почти исключительно на речи и на эмоциях, тесно связанных со страхами произнесения слов и речевых ситуаций. В результате у клиентов не возникает даже мысли взглянуть, что же стоит за их страхами заикания, и они, таким образом, остаются в неведении относительно факторов, которые хотя бы потенциально могут способствовать заиканию.
Среди множества заикающихся, которых я встретил в течение более чем 34-летнего членства в Национальной Ассоциации Заикающихся, я столкнулся с небольшой,
Что касается меня, я приехал в Калифорнию 60-х – 70-х годов, поэтому у меня была возможность поучаствовать во множестве интенсивных практических курсов и программ личностного роста, которые проводились там в то время. Эти программы давали возможности для изучения себя, чего никогда не было ранее… Они были доступны всем, не только тем, кто заикался. Благодаря этим программам я смог начать бороться с силами, подпитывающими мои речевые ступоры.
Люди, которые добились значительного прогресса в своей речи, а особенно те из них, которые излечились, являют собой огромную ценность для профессионального сообщества. Тем не менее обращаются к нам достаточно редко. Например, я заикался 30 лет. И в возрасте за 40 полностью излечился. И как вы думаете, сколько логопедов сказали мне: «Слушай, Джон! Это действительно интересно. Рассказал бы мне подробнее, как ты это сделал!»
Ни единого!
А задай они мне вопрос, я бы их ознакомил с той парадигмой заикания, которая возникла у меня из собственного жизненного опыта. Я пришел к пониманию заикания не просто как к речевой проблеме, а как к системе, вовлекающей всего человека, – интерактивной системе, состоящей не менее чем из шести компонентов: поведения, эмоций, восприятия, убеждений, намерений и физиологических реакций. Эта система может быть представлена в виде шестиугольника, каждая вершина которого воздействует и подвергается воздействию со стороны всех остальных вершин. И этим динамическим взаимодействием шести компонентов система заикания поддерживается в относительном балансе.
Я считаю, что такая концепция полезна, поскольку отвечает на вопрос, идет ли речевой ступор от эмоций, от восприятия, от физиологии, от генетики или от среды окружения. Работает это все сразу. Ступор – это не вопрос «или-или»: это система, которая включает в себя постоянное взаимодействие всех факторов. Каждая точка может воздействовать на другие либо позитивно, либо негативно. Отсюда и получается, что в системе, большинство точек которой несут негатив, ждать сохранности свободной речи и легкости самовыражения практически не приходится. В то же время если точки системы позитивны, это поддерживается и свобода самовыражения, и речь человека. В следующей главе эта система описана более подробно.
До недавнего времени существовали аспекты заикания, которые не были исследованы и объяснены по той причине, что не хватало знаний и идей, делающих возможными открытия в определенных областях. Но сегодня, получив подпитку в виде новых концепций когнитивной психологии, а также в связи с развитием групп самопомощи посредством интернета, позволяющего каждому, у кого есть компьютер и линия связи, легко обмениваться идеями со всем миром, мы готовы присоединить эти недостающие фрагменты.
Эта открывшаяся возможность сотрудничества
_____________
Решение загадки: Джордж ложился спать днем.
Разработка новой парадигмы заикания
Есть известная задачка, в которой девять точек собраны в квадрат по три точки в каждом ряду. Вам надо соединить все эти точки четырьмя прямыми линиями, не отрывая при этом пера от бумаги.
Я помню свои попытки решить эту головоломку и разочарование, когда решение так и не находилось. После бесплодных усилий, когда казалось, что ничего так и не получится, я прекратил борьбу. Но просто так я сдаться не мог и спустя некоторое время к задаче вернулся.
Я спросил себя: «Что я предположил изначально? Как это меня ограничило?»
И я действительно нашел решение. Как и большинство людей, я полагал, что линии должны располагаться в пределах квадрата из 9 точек. Как только я вышел за границы фигуры, ответ был найден.
Извлеченный из этой истории урок имеет прямое отношение к моему излечению от заикания. Как человек, чья профессиональная деятельность была связана с творчеством (в NSA я работал на общественных началах), я знал, что если я долго и безрезультатно борюсь с проблемой, то обычно задача изначально неверна. Как человек, прозаикавшийся 30 лет и полностью излечившийся [3] после 40, я убежден, что парадигмы, традиционно использовавшиеся при описании речевых ступоров у взрослых заикающихся, дают неполную картину того, что лежит в основании этих проблем.
3
Под излечением я понимаю вовсе не то, что я стал контролировать заикание. Я имею в виду то, что заикание не просто исчезло, оно перестало вызывать у меня эмоциональный отклик. Страх речи в моей жизни тоже перестал играть роль. Фактически я получаю удовольствие от любой возможности поговорить, говорю ли я по телефону или обращаюсь к аудитории.
Далее будет предложена другая парадигма, которая соответствует моему опыту превращения в человека с нормальной речью, а также моему более чем 30-летнему опыту пребывания в Национальной Ассоциации Заикающихся.
Но перед этим несколько слов об истории моего заикания. Я всегда знал, что у меня есть какая-то проблема с речью. Когда мне было четыре с половиной года, меня отправили на несколько месяцев в Национальный госпиталь для больных с нарушениями слуха и речи в Нью-Йорке. Позже, когда мне было уже восемнадцать, я еще раз побывал в этом госпитале.
В средних и старших классах школы, а также в университете у меня был болезненный и повергающий в уныние опыт, связанный с хроническим заиканием. Мое речевое нарушение приобрело форму полной невозможности сказать что-либо и проявлялось по ситуации. В целом у меня не было проблем поговорить с одноклассниками, но если я должен был отвечать перед классом, обратиться к незнакомому человеку на улице или поговорить с авторитетным для меня человеком, то меня, что называется, «переклинивало». Тот факт, что я заикался не всегда и не везде, делало эти эпизоды заикания еще более болезненными, я ощущал себя в подвешенном состоянии, поскольку не мог отнести себя ни к нормальным, ни к ненормальным.