Переписка Виктора Сосноры с Лилей Брик
Шрифт:
Событиями моя жизнь не обогатилась, а приключений не прибавилось. Путешествия по поликлиникам и по обкомам, нет слов, восхитительны, но не для меня.
Борьба с издательством за книгу — пока борьба Сизифа с камнем — мартышкин труд. Но надежда не угасает, и я уверен, что мой смех будет хотя и тихий, но — последний.
Хочу давно в Москву, но ничего не получается. Авось выберусь.
Пишу сам мало, трудно и плохо — вяло: в квартире гам и гул, как в бане, и последствия стрептомицина — обыкновенные обстоятельства!
«Это не уныние, — как сказал бы советский демагог, — а оптимистическая трагедия».
На перевыборном собрании у нас в Союзе
Пишу книгу прозы на тему: первый день нашествия монголов на Русь [37] .
Веселюсь, одним словом!
Вот и alles [38] !
Здоровы ли Вы?
Здоров ли Василий Абгарович?
37
Книга написана не была.
38
Всё (нем.).
Все остальное — такие пустяки.
Будьте здоровы!
Марина и я обнимаем Вас!
Ваш В. Соснора
11
20. 3. 67
Дорогой, любимый наш Виктор Александрович, вчера весь вечер звонила Марине по обоим телефонам — ее не было дома. Буду звонить сегодня и каждый вечер. Очень беспокоюсь. У меня болят зубы и живот, когда думаю о том, как Вам было больно. А сейчас? Сволочи студенты. И вообще все сволочи…
Пишу и не знаю, что с Вами — какая температура? Когда Вас выпишут? Воспален ли второй придаток?
Мы оба болели гриппом. Но это пустяки по сравнению с тем, что было с Вами. Напишите мне, если не трудно. Почерк у Вас не больной, а все тот же, очень, очень симпатичный.
Последний раз, по телефону, я Вас почти не слышала, а когда позвонила, кто-то сказал, что Вас нет дома. А Вы начали говорить что-то интересное — вероятно, о числах и датах. Забавно.
Прочла, что в «Молодом Ленинграде» напечатана Ваша проза. Как бы получить?
Мы оба обнимаем Марину и Вас.
Выздоравливайте скорей!!
Лиля
Пишу по обратному адресу на Вашем письме. Дойдет ли?!
12
2. 4. 67
Дорогая Лиля Юрьевна!
Убей меня бог — не знаю, что говорить знакомым. Если знают, что я болел — ну и болел, была операция, но DS [39] скрываю. Если не знают — и бог с ними — пускай и не знают.
39
В медицинской терминологии так обозначается слово «диагноз».
Вторая операция осенью неизбежна. Ее можно было бы делать и сейчас, я просил, и, конечно же, вынес бы, не ахти как это драматично, но говорят, что вынести вынес бы, но провалялся бы месяца три в общей сложности, да и возможна в таком случае вторичная инфекция. Так что будем жить полгода под подозрением,
Болей уже почти нет. Скоро выпишут.
Только усилились и участились судороги. Но они у меня — всю жизнь, я никому не говорил о них, даже Марина не знает.
Когда-то, лет десять тому, я консультировался по этому поводу, но врач сказал, что это — вне терапии.
За месяц я наслушался и насмотрелся столько, что и сам стал все выбалтывать.
Здесь я отвоевал кабинет старшей сестры и вечерами сижу пишу. Работается нормально — как и все последнее время — расхлябанно.
Пить теперь нельзя совсем. Ни под каким предлогом. Буду «трезвый, как нарзан». Так начались и мои «нельзя».
Читал Селинджера. Эти ангелоподобные, одинокие неврастеники — не моего поля ягодки. Слишком они маленькие и маринованные.
Давно не слушал радио, а здесь мне дали наушники и я слушаю. Дома-то у нас радио, слава богу, нет и не будет.
Какие странные программы. Какие кошмарные имена поднимаются — Лебедев-Кумач и Эль-Регистан [40] ! Владимир Фирсов [41] ! Неужели этот год обречен быть годом литературного подончества?!
40
Василий Иванович Лебедев-Кумач (1898–1949) — поэт-песенник, автор «Песни о Родине» (1935), «Священной войны» (1941) и др. Эль-Регистан, настоящее имя Габриэль Аркадьевич Уреклян (1899–1945) — соавтор (совместно с С. Михалковым) слов Государственного, так называемого «сталинского», гимна СССР (1943), советский журналист, писатель.
41
Владимир Иванович Фирсов (род. в 1937) — поэт.
Или такое впечатление у меня потому, что я раньше не слушал радио и всегда — было так?
Видите, в каких измерениях я живу?
Кажется, нам дают двухкомнатную квартиру, и, кажется, Марина достала мне путевку в Коктейбель (даже не знаю, как правильно пишется). В моей пьесе «Ремонт моря» по этому поводу есть замечательный хрестоматийный диалог:
«Братик Прутик:
— Хватит вам жаловаться. По-моему, жизнь потихоньку налаживается.
Братик Бредик:
— Да. Жизнь потихоньку налаживается. Потихоньку помираем».
На территории больницы в изобилии путешествуют женщины и птицы. Небо туманное. А деревья выписаны японской кисточкой. Сосед мой в синих носках по ночам рычит, как барс. Бедные студентки: они у нас моют большими тряпками полы и выслушивают семисмысленную матерщину.
Скоро выйду и сяду за машинку. Планы заманчивые, но не знаю, насколько осуществимые. Большой привет Василию Абгаровичу. Большой привет Борису Абрамовичу [42] . Пускай уж он разрассердится, т. е. перестанет сердиться.
42
Борис Абрамович Слуцкий.