Переплёт
Шрифт:
– Скажи мне, сын мой, – спросил Шеррок, – правдив ли рассказ этих Найя?
– Да, – твёрдо ответил Тлар, – здесь всё правда.
– И ваш супружеский союз уже заключён?
– Да, – подтвердил Тлар. – Его заключил старший брат моего мужа, когда отыскал нас.
– Позвольте нам посовещаться, – произнёс Вождь. – Это недолго.
– Разумеется, Вождь, – согласился Никотрис.
Гормы сгрудились вокруг Вождя и начали советоваться так тихо, что нельзя было разобрать ни единого слова. Тлар с волнением следил за ними, а вот Нико был спокоен
*Хар – мера длины на Найири, примерно равная двум метрам.
====== Глава 20. Последний довод ======
Вступать с Гормами в конфликт откровенно не хотелось, отдавать Тлара – тоже. Так что теперь всё зависело от благоразумия Вождя.
Наконец Гормы перестали переговариваться, и Вождь вновь подошёл к ожидавшим его решения Нико, Димке и Тлару.
– Наше решение таково, – величественно произнёс он. – Димотрис Нивиаар, полукровка народа Найя, действительно спас нашего сына и брата, и тот стал его должником по жизни. Брак есть одна из форм расплаты за подобный долг, но…
– Но? – поднял бровь Никотрис.
– Если бы Тларок вступил в брак с тобой, Никотрис Нивиаар, у нас не было бы вопросов. Ты чистокровный Найя из знатной семьи, и такая партия совсем неплоха для нашего сына и брата. Однако твой младший брат – другое дело. Он рождён не в законном супружестве, ведь у вас разные матери, не так ли?
– Это так, – признал Нико. – Но я, как старший, принял его в семью по всем правилам, и теперь происхождение Димотриса ничем не хуже моего.
– Да? – с некоторой долей ехидства заметил вождь. – Ты думал, что мы не поймём, к какой расе принадлежит его мать? Мы слышали об этом мире, он даже не входит в Каталог из-за дикости его обитателей. Я не хочу признавать брак моего сына с сыном дикарки, пусть на неё и уронил ненадолго свой благосклонный взор знатный Найя.
И тут Димка взбесился. Заносчивость Вождя явно превзошла пределы его терпения, а уж то, что тот оскорбил его мать… Но он сумел сохранить лицо и заговорил ледяным тоном, сделав шаг вперёд:
– Скажи-ка мне, Шеррок…
Димка намеренно пропустил обращение «Вождь», и братья Тлара глухо заворчали, словно злые сторожевые псы. Но Димке было на это плевать. Холодная ярость и желание проучить этих заносчивых гордецов, вбить Вождю в глотку его несправедливые слова о матери и заставить всю эту семейку оставить Тлара в покое… Все эти чувства были слишком сильными.
– Скажи-ка мне, Шеррок, – повторил Димка. – Как бы ты поступил, если бы при тебе оскорбили того, кто даровал тебе жизнь?
– Я вызвал бы этого мерзавца на поединок и заставил бы взять свои слова назад! – рявкнул оскорблённый его небрежным обращением Вождь, легко рухнув в расставленную ловушку. Сыновья за его спиной снова загудели – на этот раз уже одобрительно. Но Димка не собирался на этом
– Так почему же ты решил, что можно оскорблять ту, что даровала жизнь МНЕ, называя её дикаркой?
Вождь открыл рот и тут же закрыл снова, не найдя достойного ответа. А Димка тем же ледяным тоном продолжил:
– Я вызываю тебя на поединок, Шеррок Аш-маайя, за оскорбление моей матери. И не остановлюсь, пока не услышу твоих извинений!
«Так его! – неожиданно одобрительно проворчал в голове Борька. – Сами парнишку прошляпили, а теперь явились права качать! Не бойся, нам с тобой вдвоём даже бронированный Ашши-пот из Мёртвого мира не страшен, не то, что кучка краснокожих гордецов с повёрнутыми мозгами!»
Похоже, что близкое общение с Димкой сказалось на Борькином лексиконе не лучшим образом, но Димка только мысленно согласился с браслетом. Гормы явно искали ссоры, не желая лишаться Дарующего Жизнь. Ну, что же, пусть так и будет.
Сзади тихо охнул Нико. Но Найя не высказал больше никаких эмоций, не стал ничего говорить, за что Димка был ему только благодарен. Вождь же смерил Димку презрительным взглядом и заявил:
– Да будет так! Мой сын очень быстро станет вдовцом… и вновь отойдёт под опеку Клана. Ты нарвался, глупый мальчишка. Дети мои, очертите круг для поединка.
Все шесть двустворчатых шкафов с антресолями радостно осклабились – как же, сейчас отец как следует накажет зарвавшегося чужака, а Тларок вновь станет их послушным и ласковым братишкой. Они же желают ему добра, разве нет? А если он сам этого не понимает – не беда, позже поймёт, как отец был прав, избавляя его от глупого скоропалительного брака.
Двое из братьев достали ножи и вычертили ими на земле ровный круг диаметром метра четыре. А Тлар подошёл к Димке и демонстративно обнял его, прошептав на ухо:
– Если отец… победит, я всё равно не пойду с ними. Голову себе разобью о ближайший камень, а не пойду.
– Не вздумай, – прошептал в ответ Димка. – Ты всё равно не вернёшься к этим… к своей семье, если не хочешь. Нико позаботится о тебе, правда, Нико?
– Правда, – пробурчал за спиной Никотрис. – Умеешь ты находить на свою… шею приключения, братишка. Так что ты уж, победи, будь добр. Моя жизнь с твоим появлением просто заиграла новыми красками. Не хочу их лишаться.
Димка усмехнулся и, взглянув на напряжённо смотревшего на них Вождя Шеррока, заявил:
– Я готов.
– Мы будем сражаться, – отозвался Вождь и, демонстративно отстегнув от пояса нож и ещё какую-то странную штуковину, вошёл в круг. Димка пожал плечами – оружия при нём и так не было, поэтому он просто шагнул вперёд. Некоторое время стояла тишина, противники буравили друг друга не самыми ласковыми взглядами, а затем Никотрис произнёс ритуальную фразу:
– Да начнётся поединок!
И тут же Вождь кинулся на Димку, занеся для удара мощный кулак, один удар которого был способен размозжить парню голову. И размозжил бы, если бы Димка не успел увернуться.