Переправа
Шрифт:
— Не скажет, если я попрошу.
— Думаешь, мы нашли связь между моими останками из железного века и хенджем?
Эрик насмешливо смотрит на нее:
— Твоими останками?
— Их нашла я, — вызывающе напоминает Рут.
— В этой жизни мы не владеем ничем, — возражает Эрик.
— Ты говоришь, как Катбад.
Эрик долго смотрит на нее, словно лектор, оценивающий нового студента. Потом произносит:
— Поехали, познакомишься с ним.
— С кем?
— С Катбадом. Познакомишься как следует.
— Сейчас?
— Да. Я собирался
Рут колеблется. Как детективу-дилетанту ей хочется снова увидеть Катбада и оценить в отсутствие Нельсона с его скептицизмом, мешающим ей ясно мыслить. Но она все еще немного сердита на Эрика, скрывшего, что был наставником Катбада. И теперь выбирает между любопытством и обидой.
Пока она думает под насмешливым взглядом Эрика, ее телефон звонит, и звук этот потрясающе современный.
— Прошу прощения.
Рут отворачивается.
— Рут. Это Нельсон.
— О… привет.
— Вы заняты? Можете приехать в Спенуэлл? Немедленно.
— Зачем?
— Я в доме Скарлетт Хендерсон. Мы нашли в саду человеческие кости.
Глава двенадцатая
Спенуэлл — крохотная деревушка, вряд ли заслуживающая этого названия. Одна улица, телефонная будка и лавка, открытая всего два часа во второй половине дня. Семья Скарлетт живет в большом современном доме из уродливого бурого кирпича, слегка скрашенном плющом. Рут ставит машину за «мерседесом» Нельсона и двумя полицейскими автомобилями. Приезд полиции не укрылся от маленькой общины. Кучка детей смотрит широко раскрытыми глазами с другой стороны улицы, в окнах тут и там виднеются лица. Выражение их трудно разобрать: любопытные ли, испуганные, радостные.
Когда Рут подходит к дому, Нельсон появляется из-за угла. Передний сад истоптан башмаками полицейских. Кто-то уложил доски — очевидно, для тележки.
— Рут, — приветствует ее Нельсон, — как вы сегодня?
Рут чувствует себя несколько смущенной. Сегодня она профессионал, эксперт, и не хочет напоминания, что вчера вечером плакала из-за мертвой кошки.
— Лучше, — отвечает она. — Эрик, мой бывший наставник, появился после вашего отъезда.
Нельсон смотрит на нее чуть насмешливо, но говорит лишь:
— Хорошо.
— Где кости? — спрашивает Рут, спеша перейти к делу.
— За домом. Ищейки нашли это место.
В заднем саду, длинном, захламленном, валяются сломанные диваны и велосипеды, высится недостроенная горка из старых досок. Эксперты в белых комбинезонах толпятся вокруг большой ямы. Ищейки неистово виляют хвостами, натягивая поводки. Рут потрясенно осознает, что Хендерсоны тоже здесь. Мать и отец Скарлетт молча стоят у задней двери. Мать, довольно молодая, бледная, хорошенькая, с длинными темными волосами, выглядит потерянной. Она в пурпурной бархатной юбке и босиком, несмотря на холод. Отец постарше, лицо у него чуточку крысиное, худощавое, глаза водянистые. В саду трое их детей беззаботно играют на недостроенной горке.
— Это доктор Рут Гэллоуэй, — говорит Нельсон одному из людей в белых
«Будто собака», — думает Рут.
Рут смотрит на яму, идущую по меже между участком Хендерсонов и соседским. Ближе к дому находится дощатый забор, но здесь, в конце сада, только камни. «Граница», — думает Рут. В голове звучит голос Эрика: «Он обозначал границу. Нам следовало с почтением отнестись к этому месту».
— Была здесь стена? — обращается Рут к ближайшему человеку в белом комбинезоне, но отец Скарлетт, услышав, выходит вперед.
— Была старая, кремневая. Лет пять назад я построил из кремней печь для обжига кирпича.
«Если здесь существовала стена, — думает Рут, — кости вряд ли могут быть новыми». Ей не хочется, чтобы это оказались кости Скарлетт. Не хочется, чтобы родители явились убийцами; ей хочется, чтобы Скарлетт была живой.
Белые комбинезоны отступают назад, и Рут с набором инструментов для раскопок в рюкзаке опускается на колени у края ямы, достает маленький мастерок и начинает осторожно соскребать землю с боков. Выемка грунта чистая, Рут видит следы лопат, земля располагается аккуратными слоями, как в торте: тонкий верхний слой почвы, затем характерный торфяной грунт этой местности и линия кремней. Внизу, примерно на метровой глубине, Рут видит желто-белые кости.
— Вы трогали что-нибудь? — спрашивает она.
Человек в белом комбинезоне отвечает:
— Нет. Не велел старший детектив-инспектор.
— Хорошо.
Нельсон склоняется к уху Рут. От него пахнет табаком и лосьоном.
— Кости человеческие?
— Думаю, да. Только…
— Что только?
— Они не были закопаны.
Нельсон садится на корточки рядом с ней.
— Как это понять?
— При похоронах слои земли перемешиваются. Вот посмотрите сюда, — указывает она на края ямы. — Здесь все слои целы. Кости положили на землю, и земля за столетия покрыла их.
— За столетия?
— Думаю, они относятся к железному веку. Как и те, другие.
— Почему?
— Здесь есть керамика. Судя по виду, железного века.
Нельсон смотрит на нее несколько секунд, потом встает и подзывает людей в белых комбинезонах.
— Все ребята, порядок. Можно больше не волноваться.
— В чем дело, босс? — спрашивает один из них.
Босс! Рут едва верит своим ушам.
— Хорошая новость — это человеческие кости. Скверная — они пролежали в земле около двух тысяч лет. Поехали отсюда.
Через час Рут собрала кости и отправила в университетскую лабораторию на датирование. Хоть она и уверена, что находка из железного века, но что это значит? Поскольку останки не были похоронены в торфе, тело не сохранилось. Есть какая-то связь с останками, обнаруженными на краю Солончака? И связаны ли между собой останки, тропа и хендж? Голова ее лихорадочно работает, но она старается сосредоточиться на травяном чае и разговоре с родителями Скарлетт, Делилой и Аланом — как они предложили их называть.