Перепутья
Шрифт:
Тот взял его в руки и пробежался взглядом по строкам, а когда закончил – задумчиво нахмурился.
– Знаешь, если подумать, было в этом рабе что-то странное.
– Что именно? – немедленно уцепился за ниточку Гай.
– Он был какой-то зашуганный, не знаю, - Каллимах неуверенно пожал плечами, - Постоянно оглядывался по сторонам, как будто боялся преследования. Я попытался с ним поговорить, но он не пошел на контакт и просто растворился в толпе, сразу после того, как сунул мне это письмо, - Каллимах пожал плечами.
– А что среди ваших говорят? –
Каллимах осекся и бросил на него вопросительный взгляд.
– Среди рабов. Антоний хотя бы с кем-то общается? От него хоть кто-то хоть что-то слышал? – между собой рабы были намного честнее, чем их хозяева. Замечательный источник информации, если уметь им правильно пользоваться, - Это очень непохоже на него. Отправить одно письмо. Не получить никакого ответа и пропасть с горизонта.
Вариантов… Вариантов было не так много.
Либо Антоний поначалу хотел сотрудничать, а потом, к тому моменту, как Педий добрался до Александрии, передумал – и исчезновение и, скорее всего, смерть Педия, были его ответом.
Либо…
– Не знаю, - и все-таки Каллимах пожал плечами, - Я не спрашивал.
– Так спроси.
Каллимах вернулся с новостями в тот же вечер и по одному его выражению лица стало ясно, что ничего хорошего ему выяснить не удалось.
– Говорят, дело дрянь, - начал он, когда они вышли в сад, подальше от любопытных ушей, - У одного из рабов Мессалы есть родственники на Востоке, так вот, они недавно приехали в Рим и такого рассказали…
– Ну?! – в нетерпении воскликнул Гай. Каллимах слишком любил театральные паузы и затягивания и сейчас это только раздражало.
– Короче, несколько недель назад Антоний сошелся в бою с армией Лабиена. Они дрогнули и побежали, он погнался за ними вглубь парфянской территории и… По всему получается, что пропал. Вместе с пятью легионами.
– Пропал вместе с пятью легионами? – недоверчиво переспросил Гай.
– За что купил, за то и продаю, - развел руками Каллимах, - Они говорили, что как узнали об этом, сразу поняли, что дело – дрянь, и рванули в Рим. Говорили, что по дороге слышали, что Лабиен вернулся и города сдаются ему один за другим.
А сторонники Антония в Сенате все продолжали тянуть кота за хвост с назначением проконсула Сирии.
В этом было бы что-то ироничное, если бы ситуация не звучала настолько дерьмово.
– Пойдем, - махнул рукой Гай, увлекая Каллимаха за собой в таблинум. Там он достал свежие свитки и принялся писать.
Каллимах не был бы Каллимахом, если бы не заглянул к нему через плечо в процессе.
– Заседание сената? Через день после суда? – удивленно воскликнул он.
– Больше тянуть некуда. Еще пара недель промедления – и мы потеряем Восток.
Дописав письма, Гай отдал их Каллимаху и добавил:
– Как отнесешь, пришли ко мне Луция Цезаря. И Калавия. Нужно приводить в порядок армию.
– Так у тебя же еще нет командования, - резонно заметил Каллимах.
– После заседания будет.
Если они хотели не опоздать на войну – готовиться к ней надо было начинать еще вчера.
Готовиться
Вся надежда оставалась на Фабию и ту весталку, которую она выбрала. Игра на самом лезвии ножа. Шаг вправо, шаг влево – и им обоим конец, хорошо если весталку спасет ее незнание.
Толпа начала собираться на форуме с самого раннего утра. Весь Город гудел как потревоженный улей, и этот гул доносился даже до домов на склонах Паллатина.
– Фух, насилу к тебе прорвался, - захлопнув входную дверь, Бальб отсек большую часть шума, но фоновое гудение толпы все равно никуда не делось, - Короче, я не знаю, что на тебя нашло, но дело – дохляк, - убрав пот с лица краем тоги, он прошел в атрий и крикнул проходившему мимо рабу, - Эй, эй, принеси мне чего-нибудь холодненького попить. Желательно фалернского.
Раб кивнул и скрылся на кухне, а Бальб в это время устроился в кресле.
– Что там? – Гай, наоборот, не сел, а продолжил мерить атрий нервными шагами. Часы на руке тихо вибрировали, сигнализируя о чем-то, но ему не могло быть еще больше наплевать на возмущения этой игрушки.
Перед тем, как ответить, Бальб выдержал театральную паузу и отхлебнул фалернского.
– Они хотят крови, Цезарь. Они пришли туда за кровью. Пытаться уговорить их соблюдать закон – это все равно, что увещевать голодного льва. Не прокатит, еще и тобой закусят.
На это Гай только пожал плечами:
– Я все равно попробую.
О втором, запасном плане, не должен был знать даже Бальб. Одно неосторожное слово могло разрушить все.
– Ты, конечно, как знаешь, - Бальб прикончил остатки фалернского и облизнулся, - Но я бы на твоем месте не рисковал. Люди слишком озлоблены.
В ответ Гай только коварно ухмыльнулся, но не проронил больше ни слова.
На Паллатине было не слишком людно, но стоило им спуститься с холма вниз, они тут же попали в объятья плотной толпы. Ликторы Бальба орудовали впереди, расталкивая людей и расчищая путь, но все равно дорога занимала неприлично долгое время – чем ближе они продвигались к рострам, тем плотнее становилось столпотворение и тем сложнее было найти хоть какую-то лазейку.
– Да я тебе говорю, не рискуй, - Бальб продолжал нервозно настаивать на своей точке зрения, - Защита – сопливый мальчишка, первое дело. Обвинитель – Исаврик. Он его раскатает как котенка.
Кровожадный гул окружавшей их толпы только подтверждал слова Бальба. Даже если бы на стороне защиты выступал Гортензий[2], дело все равно было бы мертворожденным.
Но это не меняло ничего.
Кое-как прорвавшись через толпу, до кольца ликторов, окружавших ростры, они попали уже во вторую толпу, собравшуюся наверху. Магистраты, члены комиссии, оба адвоката. Парнишка-защитник действительно выглядел так, словно только вчера надел мужскую тогу, роняя и без того отрицательные шансы куда-то в бездну.