Перерождение 4026
Шрифт:
– Две пинты пива незнакомцам за девятый столик, – сказала толстая хозяйка в розовом платье. Она из расы пигров*.
Человеку бы не удалось сбежать без помощи… Благо в клетке был еще один несчастный, не согласный со своей судьбой…
– В той с-с-спешке мы не ус-с-спели предс-с-ставиться друг другу. Меня зовут Бейман, раса пидменов*, охотник на убийц в розыс-с-ске.
– Д-Дилан, – вымолвил парень губами, дрожащими то ли от холода, то ли от пережитого.
– Рас-с-са какая? Я думал, пигр недоделанный, но вижу, пятака нет. Так кто ты? – головорез
– Я д-думаю, ты п-понял.
– Ладно, по ходу ты, малец, напуган. С-с-с этим разобралис-с-сь, лет тебе с-с-сколько? Мне… много: змеи-мутанты в отличие от своих предшественников значительно превысили свой срок жизни.
– Двадцать два, – сказал парень более спокойным голосом.
– Будем знакомы, – и, выпив свою пинту залпом, продолжил, – с-с-слушай, с-с-сейчас-с-с на улице лучше не появлятьс-с-ся, предлагаю переночевать здесь, а завтра разбежимся в разные с-с-стороны.
Долго не думая, потому что видел, перед ним опытный и бывалый в таких ситуациях мужик, согласился:
– Ладно…
Они взяли один номер, куда Дилан сразу пошел, а Бейман остался внизу, где пил, танцевал и заигрывал со всеми миленькими девушками. После семи стаканов рома и еще двух пинт он начал приставать к корчмарке.
Моральные нормы того времени были совсем другие, в сравнение с нашим, и одна раса могла спокойно понравиться другой. Хотя, когда речь идет о беспринципном пьянчуге, слово «понравиться» становится неуместным.
Месть
– Я хочу, чтобы вы нашли подонков и привели ко мне живыми! – аукционер был в бешенстве. – Хотя если придется – убить головореза. Тот, кто приведет парня ко мне, получит восемьсот тысяч! – После последних слов, когда самые опасные убийцы покинут помещение, начнется охота на двух сбежавших пленников.
В темном сыром помещении только одна дрожащая свеча стояла на границей между темнотой и этими ужасными, изуродованными от своей профессии, лицами. В этой комнате (с облезлыми стенами и гнилым потолком) ничего нет, кроме сырости и атмосферы нависшей ярости.
Все прошедшее мероприятие было запланировано именно для продажи этого юнца. Он был венцом вечера, самым ожидаемым лотом.
У всего есть последствия. Большие деньги, большие проблемы. Много влиятельных личностей обозлилось на этого торговца, его авторитет подорван. Ликрону надо вернуть мальчишку любой ценой. На кону его шкура или, лучше сказать, панцирь.
– Чего ждете, валите отсюда! – Закончил аукционер.
Уединение
«Бейману нельзя было верить, он же охотник за головами, свяжет меня ночью и отдаст тому аукционеру, еще и деньги получит. Но он прав, если выйти, меня схватят. Город патрулируют. Наверняка в таверне тоже есть люди тех ликронов. Не выйти на улицу, не в вестибюль за другим номером». – Дилан не находил решения, единственное…
Номер выглядел очень просто, старыми досками обито все: пол, стены, потолок. Две ржавые железные кровати с изношенными матрасами в странных пятнах, о происхождении которых лучше не задумываться. Одна кровать стояла у двери, вторая – в противоположной стороне. Света не было, только от окна, через которое видно нищую улицу. Всю в грязи и слякоти из-за ливня в эту ужасную ночь.
Вопреки всем ожиданиям Дилана Бейман пришел и лег спать около четырех часов утра, пьяный, в помаде и синяках. Этот мужик умеет веселиться, – подумал парень. Он был не опасен, и человек, заперев дверь, уснул. Тяжелая была ночь…
Взлом
– Аккуратно, – прошептал чужой грубоватый голос за дверью, – не разбуди.
– Да ладно, нас трое, у них один в говно, второй вообще зеленый, шо нам будет, – громко проворчал второй голос, более скользкий.
– Это не повод орать! – шептал первый.
– Ладно, ладно.
Дилан заметил в нижней щели двери какие-то тени, услышал скрип пола и лязг замка.
Парень наблюдал за происходящим, но испуг не давал ему мыслить здраво. Он взял подсвечник, в котором давно выгорела свеча, и отвернулся к стене. Если к нему подойдут, он хоть попробует защититься.
Дверь поддалась, и тихими, но скрипящими шагами злоумышленники направились к крайней койке Дилана, так как увидели, что Бейман вряд ли проснется. Один подошел вплотную, второй и третий – чуть дальше по бокам. Здоровая рука потянулась к плечу парня… Человек зажмурился…
Неожиданно послышался звук, как тупой предмет бьется о тупой, и грохот падающего бревна. Бейман стоял позади всех, вырубив первого подсвечником. Второго ударил в кадык, когда тот повернулся и замахнулся. Бандит, задыхаясь, упал на пол. Третий вмазал Бейману по челюсти – это послужило ускорением. Он развернулся и, присев, дал локтем туда, где у человека ребра, – тот нагнулся, задыхаясь. За одним ударом последовал снизу второй, но уже другим локтем и в челюсть. С ними было покончено. Пидмен забрал их бумажники, после пнул лежавшего.
– Говнюки, – сказал Бейман с отвращением и сплюнул на одного. – С-с-с тобой одни проблемы, – обратился он к Дилану. – Бывай… – Надел плащ и вышел за дверь.
На улице все еще шел тот противный дождь. Слякоть чавкала под ногами и было так же темно, как при заселении. Это был один из тех переулков, в которые боялись заходить многие: вонь, отбросы общества, мусор кругом. Змей вышел из таверны, запахнул плащ, поднял ворот и отправился прочь.
– Сто-о-ой! – жалобно крикнул Дилан, подбежал на расстояние четырех метров от змея и упал на колени в грязь. На пареньке были какие-то лохмотья: дырявые темные штаны, когда-то белая майка, облезлые ботинки и куртка, походившая на тряпку с дырками для рук. – Я хочу учиться у тебя, позволь пойти с тобой!