Перерождение. Часть 2
Шрифт:
Он переводил взгляд с него на меня, словно не зная, к кому обращаться за решением. На это у него были все основания. Мой вреднючий характер был ему уже знаком. И дед уже направился было с нами, но я остановила.
– Нет-нет! Деда, ни за что! Ты будешь приводить меня и забирать. А здесь, извини, я должна сама разбираться – упрямо заявила я и повернулась к наставнику – Данилыч, я опять с тобой буду заниматься? Или еще другие педагоги будут?
Он развел руками – Машенька, сегодня у нас общая тренировка и знакомство, а потом мы будем смотреть, что и с кем
– Не спеши, Николай, пусть сами познакомятся. Мы там сейчас лишние. Да не беспокойся ты, никто твою девочку не обидит. Да и она уже осторожнее будет. Давай посидим вот здесь, побеседуем.
Он опустился на скамейку, так, чтобы держать в поле зрения детей, приглашая Николая Николаевича присесть рядом.
Спортивная площадка была просто великолепной. Собственно, это не было площадкой в полном смысле этого слова.
Я никогда и не видела подобного. Да и что вообще я могла вспомнить – обшарпанный прямоугольник школьного типового зала с затянутыми сеткой окнами и примитивным инвентарем дедовских времен, где в былые времена проходили наши уроки физкультуры. Да еще картинки ярких современных стадионов из телевизора, которые воспринимались как нечто отвлеченное от реальной жизни.
Здесь же мне предстал совершенно иной подход к организации занятий. Место напоминало скорее парк. Беговые дорожки свободно вились между деревьями, заворачиваясь и пересекаясь. В промежутках то там, то здесь виднелись какие-то элементы, вероятно, для тренировок, поодаль, на полянке, виднелась волейбольная площадка, Митя показал мне и футбольное поле, по совместительству, хоккейное. Раздолье для детей!
На волейбольной площадке собрались, по-моему, все дети. Ну или почти все. Кучка бегающих мальчишек и девчонок разного возраста и небольшая группа подростков. Я не спешила присоединиться к ним, остановившись на краю поляны, и попыталась присмотреться.
Дети как дети, бегают, перекрикиваются, общаются, падают. И у каждого своя, наверняка непростая история. Иначе, что бы они здесь делали. Но углубиться в себя мне не дал мой провожатый. Потянув меня за руку, он вышел к группе подростков, представив им на обозрение новую «ученицу».
Понемногу стали подтягиваться остальные дети, окружив нас кольцом и разглядывая мою персону, как зверюшку в зоопарке. Я понимала, что физически никто мне ничего не сделает, тем не менее, почувствовала себя неуютно. Все молчали.
Митька, молодец, не выпустил мою руку, сжав ее покрепче. Я прикинула, а ведь он после меня здесь самый маленький. Видимо, привык отстаивать свои права. Пожалуй, и достается ему иногда. Еще неизвестно, кто кого здесь будет защищать.
– Нам детского сада мало? Теперь ясли завели? Глядишь, так и подгузники менять заставят – девочка лет двенадцати вышла поближе и, осматривая меня, обошла по кругу. Демонстративно фыркая, она попыталась взять меня за руку. Я отодвинулась, с любопытством ожидая развития событий.
Девчонка
– Ну и что тут у нас за новое «чудо»? Как тебя зовут, куколка? Мы говорить умеем что-нибудь? – девочка протянула руку и потрогала мои волосы, отросшие уже почти до пояса и сейчас свободной волной спускающиеся на спину.
– Я – Маша – стягивая рюкзачок и выуживая из него резинку для волос, я собрала волосы и затянула их в низкий кривой хвост, не даются еще мне прически – а тебя как зовут, красавица?
Вокруг раздались смешки, а девочка растерялась.
– Тина – ответила она машинально – вернее, Валентина – быстро поправилась, оглянулась на ребят и тоже засмеялась – Бойкая кукла! Ну пойдем знакомится.
Она провела меня по кругу, называя каждого. Как я и прикидывала, детей было всего четырнадцать человек, но двое были в отъезде. Тина, несмотря на возраст, похоже, была заводилой. Веселая, смышлена, с живой выразительной мимикой и правильными, немного крупноватыми, чертами лица, она, действительно, лет через пять обещала быть красавицей. А пока больше напоминала длинноногого голенастого жеребенка с мосластыми коленями и острыми локотками.
Имена я не пыталась запомнить, сами собой со временем усвоятся, меня больше интересовали их способности. Осторожно, чтобы, не задеть ненароком, я всматривалась в окружающие их потоки, пытаясь понять, что привело каждого из них в этот отстраненный от цивилизации уголок. Да чего греха таить, мне было очень любопытно увидеть, рассмотреть, попытаться определить разнообразные проявления силы, с которой я пока сталкивалась только у себя и Данилыча, да во время нечастых вылазок «в люди».
Погрузившись в свои ощущения, задохнувшись от мощности объединенного потока силы, исходящей от этой группы детей, я не сразу поняла, что меня кто-то осторожно теребит за плечи, слегка потряхивая и приговаривая: - Эй… кукла, ты чего… давай, открывай глаза! Ну же… открывай…
Передо мной на коленках стоял подросток и пытался достучаться до моего сознания. Строгие серые глаза его смотрели осуждающе из-под русой челки, падающей наискосок на один глаз. Он сердито сдул ее наверх и облегченно выдохнул, выпустив мои плечи.
– Ты что творишь, мелкая! – скорее для себя, ворчал он, вставая и отряхивая штаны и, не рассчитывая на ответ, повернулся к ребятам.
Михаил, вспомнила я имя парня. Самый мощный дар, устойчивый сильный поток, стабильная насыщенная аура.
– Миша – дернула я его за штанину, вновь обращая внимание на себя – все в порядке, не переживай, я просто закрыла глаза, чтобы сосредоточиться – попыталась успокоить и его, и ребят.
Он заинтересованно обернулся и наклонился, заглядывая мне в глаза.
– Ты хоть понимаешь, что ты сделала сейчас?
– Конечно понимаю, посмотрела ваши потоки – настороженно ответила ему, лихорадочно соображая, могла или нет еще что-то натворить попутно, вроде никого не трогала.