Перерождение
Шрифт:
– Ликас… мне сказали, он закрылся… я хочу поговорить с ним…
Марта отрицательно покачала головой.
– Пока главный не захочет, никому не пробиться.
– Остальные приняли эликсир? – меня волновали последствия Мора.
– Давно, мисси, и немного осталось, – знахарка сделала глоток чая, поворачивая пиалу по кругу между пальцами так, чтобы танцевали чайные листья. – Вам идет серое, мисси. И танцевали вы хорошо, – она прицокнула в одобрении языком, изобразив одной рукой сложное па.
– Это что, все аларийцы видели? –
– Только тот, кто хотел, мисси, – Марта засмеялась тихим грудным смехом. – Тот, кто хочет учиться – смотрит чужими глазами…если делятся.
Ощущение присутствия вернулось внезапно, как будто из-за плеча кто-то заглянул к нам на кухню. Повеяло прохладой, и я вздрогнула, покрывшись мурашками, точно как во сне. Запястья под наручами кольнуло, обжигая короткой болью, и присутствие отступило.
Пиала звякнула о поднос – Марта расплескала чай, дернувшись. Темные глаза знахарки осматривали углы и проемы, она поднялась, грузно колыхнув большой грудью, и запалила маленький пучок трав, поднеся к огню печи.
Кухня заполнилась дымом, она окуривала периметр, что-то протяжно напевая по аларийски, и потом повесила пучок в проход кухни, там, где была дверь в коридор.
– Марта, – я закашлялась. Дым от одолень-травы был едкий.
– Мисси, – Марта укоризненно качнула головой, звякнули золотые сережки. – Это чтой это вы с собой притащили сюда?
Мне бы самой хотелось знать.
– Сны, образы, видения, как часто возвращается? – она деловито перечисляла, раскуривая трубку. Вот только этого дыма здесь только и не хватало.
– Сны, – я помедлила, вспоминая ночь, и меня снова передернуло. – Ощущение присутствия, начало приходить недавно, - как я проснулась на алтаре, там я спала спокойно и без сновидений. – Во сне горы, леса, чащи, охота, но…охотятся не за мной. Это вроде как моя территория, но…, – я не могла подобрать нужное слово, – они больше, они старше, они могут загнать, если хотят, но…пока изучают и присматриваются, – я с облегчением выдохнула, имея возможность облечь непонятную тревогу в слова. Присматриваются. Это слово было самым верным. Ко мне присматриваются.
Марта покивала головой, находясь где-то далеко в своих мыслях. Пыхала трубка, к потолку летели ровные аккуратные колечки.
– А…, – она постучала пальцем рядом по столу, опасаясь дотрагиваться до браслетов. Я бы и сама опасалась. Если бы не знала, что одухотворенные артефакты пропали в Эпоху грани, после перехода, я бы решила, что браслеты … сердятся. Настолько очевидно наручи излучали неодобрение.
– Колются и жгутся немного, когда…, – я решила хоть с кем-то быть до конца честной. И, против Марты псаковы железки вроде бы не протестовали так, как против дяди и мастера.
– Пахнут гранью…, – Марта закатила глаза и потянула носом, вдыхая только ей понятный запах. На мой вкус тут не пахло, тут просто воняло. Мне кажется, даже сам вкус одолень-травы я ощущала
– Две силы, – знахарка соединила пальцы кольцом в знак бесконечности, – и каждая…, - она каркающее хохотнула, сверкнув глазами, – …каждая хочет всё. Пока два демона дерутся, стоит отойти в сторону. Пусть решат сами…, – трубка пыхнула в очередной раз, – …сами.
– Марта! – прекрасно. Вопросов стало ещё больше. Эта иносказательность Марты так выводит из себя, неужели нельзя хоть раз сказать просто. Так мол и так. Нет, мы напустим тумана.
– Я не могу, мисси, – она развела руками. – Нужно смотреть, а старая Марта ещё не совсем выжила из ума, чтобы лезть…, – она весело захихикала, как девчонка. – Мисси будет в порядке.
Знахарка дала мешочек с пучком вонючей одолень-травы – запалить на ночь. Представляю, как счастлива будет Нэнс, если пропахнут все вещи. Я уже выходила, когда Марта придержала меня в дверях.
– Мисси, табор придет с первым снегом. Если Помнящий будет с ними, я сведу вас.
– Помнящий? – я не помнила такого статуса в их иерархии.
– Старейшина. Он закрыт, – Марта понизила голос. – Потому что он – помнит. Помнит то, что не должен был. Помнит прошлое, которое будет будущим. Вам будет, о чем говорить.
Я машинально кивнула, сощурившись, выходя на свет.
– Марта…, – в ответ отрицание. Она уже сказала всё, что хотела. Или все, что могла.
Помнящий? Этот старик что, помнит прошлую жизнь, как я? Я такая не одна? А его кто вернул? Нас таких много?
Да что здесь вообще происходит, Великий?!
Глава 46. Аллари
Я вышла из купальни, когда темнело, прошлепав босыми ногами до туалетного столика. На ковре остались мокрые пятна – без Нэнс я не знала, где мои домашние тапочки, а аларийка мне на глаза не попадалась.
Никаких новых артефактов на дальнем стеллаже не появилось, я специально проверила полки, давая ей шанс, но пирамидки Виртаса не было.
Домашнее платье для ужина было приготовлено заранее – висело на ширме, точно такое, чтобы показать, что это особое событие – встречать со-родичей, и при этом подчеркнуть, что на ужине собрались только близкие. Кроме Наставника, тети и кузин, больше никого не будет.
После деревни наручи вели себя тихо. Никакого ощущения чужого присутствия за спиной и никаких мурашек.
Я дергала пряди, пытаясь расчесать влажные волосы. К хорошему привыкаешь быстро – Нэнс справлялась с прическами значительно лучше меня. Хэсау прибудут уже скоро – мне пора менять служанку?
Аларийка вошла в комнату с робким стуком, неся перед собой стопку свежего белья, как щит.
Расческа улетает в угол – я все-таки слишком сильно дернула прядь, выдернув клок, больно – и я точно знаю, на ком сорвать злость.