Перерождение

Ри Тайга

– Можно. Нет, – так я тебе и сказала, что мы с Фей-Фей будет делать. Ты даже свой псаков танец держишь в таком секрете, что можно подумать, это главное сокровище Предела.

– Мы все желаем удачи на Турнире, – Луций поспешил положить конец спору. – Это замечательно, что у вас совершенно разные дисциплины.

– Дядя обещал мне райхарца, если я выиграю, – я подмигнула Хоку. Строго говоря, коня он обещал раньше и не за турнир, но напомнить ещё раз не мешало.

– Да, он уже присмотрел тебе хорошенькую белую кобылку…, – Хок с усмешкой покосился на дядю. Белых обычно отбраковывали,

но в Пределе они пользовались бешеной популярностью.

Белую? Белую кобылку? Что значит белую? Кис-кис черный, как ночь, и он точно не девочка. Если дядя привезет мне кобылу, я сама отправлюсь к Хэсау, искать своего Кис-Киса на высокогорных пастбищах.

– Дядя! – я возмущенно покосилась в конец стола. – Я не хочу белую и не хочу кобылу. Я теперь темная, и хочу большого черного коня, с отвратительным характером, и маленькой белой полоской на хвосте. – Хок стрельнул глазами, маска большого медведя-добряка на мгновения спала, демонстрируя расчетливый ум и звериную жестокость. Показалось? Потому что в следующее мгновение он раскатисто хохотал, похлопывая дядю по плечу.

– Кастус, я же говорил…дочка Рели не может ездить на смирной кобыле…, – Хок неуловимо кивнул мне, давая обещание – никаких белых лошадок.

– Я была бы не против белой кобылы, дядя…,если не хочет Вайю…, – Флоранс выступила с ценным предложением. На этот раз поморщились все, тетя опустила голову в тарелку, Луций спрятал улыбку в усы, а дядю немного перекосило.

– Ты не участвуешь в турнире, Фло, – Айша пыталась спасти лицо. – Вайю, а в какой дисциплине будет участвовать твой новый подопечный? Или…хватит ли у него сил, соревноваться с Высшими…он же из «грязных»?

Луций сурово нахмурился, тщательно расправляя на столе итак ровную салфетку. О том, что он тоже из «грязных» знали только я и дядя.

– Подожди и узнаешь, Айша, – я понятия не имела, участвует ли в школьном турнире Геб вообще, – он сильно всех вас удивит.

– И тем не менее, Высшим не следует возиться с «грязными», – она презрительно с отвращением скривила губы. – Нельзя…

И в этот момент что-то пошло совершенно не так. Луций хлопнул по столу, тетя пыталась заткнуть Айшу, а я почувствовала внутри просто неконтролируемую звериную ярость. Как она смеет. Как она смеет говорить нам, что нужно делать. Никто не смеет говорить нам, что нужно делать.

– Вайю! – меня остановили не жесткие повелительные интонации дядя и рефлекс, вбитый с детства. Меня остановили браслеты – запястья наливались тупой болью. Когда я успела встать со стула?

Хок свободно откинулся назад, чтобы было удобнее наблюдать за процессом. Медведь-добряк опять исчез, уступив место Третьему в клане, который сейчас сосредоточенно просчитывал варианты. Я уверена, что он не пропустил момент, когда я осторожно под скатертью, отпустила нож, зажатый в руке обратным хватом. И когда успела схватить нож? И, главное, зачем?

Голова работала четко, и я совершенно не понимала, что происходит. Да, Айша выводит из себя, но не настолько. Это элемент игры, и уж точно не до такой ярости. Энергия внутри опять прыгала, я уверена, что замерь сейчас потенциалы – и они покажут

опять скачок силы с круга на круг.

Что происходит, Великий? Что, псаки вас возьми, происходит?

Глава 48. Кровь Хэсау

Я сидела в дядином кабинете в моем любимом кресле, подобрав под себя ноги, и поедала орешки, блюдо с которыми стащила со стола. Дядя и Хок ругались в другой части кабинета, поставив купол тишины. Речь точно шла обо мне – жесты были достаточно красноречивы, но я ничегошеньки не слышала.

Остаток ужина прошел скомкано. Чай пить не стали. Всех дружно отправили по комнатам, а Луций побежал за расчетами стабилизатора, чтобы показать Хэсау.

– Пусть! Пусть держит, – Хок говорил серьезно, рублеными жестами подтверждая сказанное. Купол сняли?

Дядя повернулся ко мне и помассировал переносицу пальцами. Устал. Совсем устал. Круги под глазами, эти псаковы порталы, прорыв, мой источник, последние декады дались ему непросто.

– Вайю, давай светлячок второго круга. Сплети, запитай, но не отпускай…

– Слишком просто, – Хок подскочил ко мне и вздернул на ноги. – Стой прямо. Пусть делает пульсар…

– Она не элементальщик, а будущий целитель. Пульсары они проходят на первом курсе, Хок. Ты отстал от жизни…

– Хоть что, но чтобы узлов было хотя бы три…

– Вайю, давай диагностическое. Второго круга. Сплети, запитай, но не отпускай, – дядя вздохнул.

Я выпрямилась, пошевелила пальцами, разрабатывая, и выплела нужные чары. Узлов в диагностическом было четыре, а не три. Плетение имело форму прямоугольника, более толстые силовые нити сплетались с более тонкими, полупрозрачными нитями управления. Идеально правильное плетение зависло передо мной в воздухе, освещая пальцы, которые удерживали границы контура неярким светом силы.

– Вот так, вот так и стой. Стой, сколько сможешь, Вайю, – Хок удовлетворенно кивнул, отходя к дядиному столу, чтобы налить себе ещё вина из бутылки, которую тоже притащили с ужина.

Я покосилась на дядю с непониманием. Что они хотят проверить таким образом? Насколько хватит силы второго круга или что? Почему именно три узла? Речь о контроле потоков?

Дядя щелкнул пальцами и купол тишины встал на место, граница сверкнула в воздухе.

– Она наша, Кастус, наша. Как бы ты это не отрицал, – голос Хока слышался с небольшим искажением, но отчетливо. – Давай засекать время. Десять мгновений. Это максимум в ее возрасте. Многие ломаются и на пяти, но крови Хэсау в ней меньше. Пусть будет десять.

Дядя неправильно поставил купол? Псакова чушь. Скорее грань упадет на землю. Он…он дал мне доступ, включив меня в купол специально, чтобы я слышала разговор?

–Она удержит чары, Хок. Вы ошиблись. С контролем Вайю все в порядке, – дядя отрицательно качнул головой.

– Мы учуяли, Каст. Все мы. Кровь рода проснулась.

– Вы почувствовали вспышку инициации при пробуждении источника. И откат. Хок, не выдавай желаемое за действительное. Она не Рели. Вайю – Блау.