Пересекая границу
Шрифт:
Мне странно, но достаточно объяснимо. Наш аэропорт я достаточно хорошо знаю и могу представить себя спускающегося по трапу, в мерзкую погоду межсезонья, могу представить пограничников, пытающихся играть в вежливость, и других пассажиров, совсем не интересующихся вежливостью.
Спать. Иногда приходится заставлять себя ложиться. Заставлять закрывать глаза. Часто это гораздо сложнее чем проснуться. На то, чтобы вскочить с постели нужно максимум час, час на то что бы заводить еще и еще раз будильник: на шесть, шесть пятнадцать, шесть тридцать... нет сразу на шесть сорок пять, и ровно в семь достаточно ненависти к собственному
Сейчас мне кажется, что я сплю, кажется, что пора проверить реальность и открыть глаза, но голос внутри меня говорит: "Не стоит торопиться, ничто не имеет значение...в это стоит поверить". Я знаю, что нахожусь на границе между двумя мирами и не тороплюсь принимать решения. Хотя если быть точнее, нет смысла вставать с постели прежде чем раздастся звонок в дверь.
Сегодня другой день, день - следующий, следующий за предыдущим, такой же, как и прочие. Ждать чудес вооружившись разочарованием - невозможно. Знак равенства стоит между разочарованием и предсказанием. Ждать чудес вооружившись предвосхищением - можно, но обычно таких пытаются ограничить в свободе передвижения даже их собственные родственники, а этого я допустить не могу. Не верить в чудеса глупо, а еще более глупо верить в это, и всем рассказывать.
Каждая мысль в предрассветной дремоте, кажется идеальной, кажется, что это стоит записать и поделиться с кем-то из близких, хотя бы с кем то, кто просто перестал быть таковым, но все еще готов выслушать со скептической ухмылкой пару фраз...
...но пока, надрывается дверной звонок, простые мысли: "Который час? Где второй тапок?" перебивают зарождающееся утреннее вдохновение. Опустошают привычным бытом, уходящим сегодня по рукам.
"Шариковая синяя ручка на письменном столе, карандаш на зеркальной полке в коридоре, ежедневник...ежедневник в сумке" - я прохожу мимо, перечисляя возможности сохранить хотя бы пару фраз, приснившихся этой ночью. Кручу ручку дверного замка.
– Ты все продаешь?
Друзья не всегда верят в серьезность моих намерений. У них со всеми чудесами проблемы. Я не совсем верю в друзей, поэтому у меня нет проблем.
– Хочешь купить, чего ни будь?
– не стесняясь зеваю и чувствую, как у меня изо рта пахнет.
– Гаражная распродажа. У меня нет гаража, но есть куча барахла, вполне сносного качества. Кому-то может что-то понадобиться. Например, тебе.
– Я пришел первый, потому что у меня для тебя предложение. Хорошее. Если ты решил уехать - это еще ничего не значит.
– Значит.
– Ты вернешься.
– Правильно.
– Когда вернешься тебе многое может понадобиться, поэтому предлагаю все перетащить ко мне. Все, что тебе дорого.
– Боюсь таких вещей не осталось, а людей ты не примешь.
– А люди остались?
– Им кажется, что нет.
– ответил я, действительно решив, что это смешно. Ухмылку, пришлось тут же спрятать за суровым выражением лица, мироточащим недовольством. У меня слишком серьезный вид для человека в пижаме. Сосредоточенный, будто бы я готов
– Зайдешь? Осмотришься?
– Пожалуй.
– сказал гость и начал стаскивать с себя ботинки.
– Не обязательно разуваться. Сегодня день распродажи. Ожидаются толпы. Поэтому, чтобы не сдерживать поток желающих посетить меня, я пошел на уступки.
Он на меня смотрел как на сумасшедшего. Мне это льстило. Кроме того, ничего не стоило. Комплимент, продемонстрированный мимикой и молчанием - лучший комплимент, потому что более честный.
– Я увидел объявление на улице еще на прошлой неделе. Объявление о твоей распродаже, где ты всех зазываешь к себе с девяти утра до семи вечера. Хотел позвонить спросить, но оказалось проще прийти.
– Уйти тоже легко, я не буду задерживать. Для того, чтобы определиться с выбором могу провести экскурсию. Вот смотри. Это ненужное дерьмо, и это ненужное дерьмо, это я пока не очень разобрался насколько дерьмо, а это насколько нужное, но по сто рублей за штуку могу отдать практически все, что угодно. Если интересует диван, то с его ценой пока не разобрался, хочу промониторить мебельный рынок и рынок гаражных распродаж в интернете. Изучить спрос, предложение, тенденции, выявить основного конкурента...сам понимаешь тут целая работа.
– А когда ты улетаешь?
– оборвал меня человек, которого как мне показалось я на несколько секунд перестал узнавать.
– Возможно я уеду. Поездом. А может blablacar - ом, но самолетом романтичнее, конечно.
– Когда?
– Думаю завтра. Будешь скучать?
– Не думаю.
– Я тоже стараюсь про это не думать. Так правильнее.
– Я хочу купить твою пижаму! За сотню все. Верх и низ.
– Лучше ничего не нашел?
– Ну если все доводить до абсурда, то мне кажется это неплохой выбор.
– Хорошо. Пойду переоденусь.
– я вышел из одной комнаты в другую, выкрикнув не оборачиваясь.
– Тут только продавец не продается!
– снял пижаму напялил джинсы и футболку и вышел к клиенту.
– Джинсы и футболку, пожалуй, тоже возьму.
– Все что не напяливаю разлетается тут же!
– прокомментировал я.
– Может в модельный бизнес податься, как думаешь?
– Тебе поздно и полно. Как-то так думаю, а еще думаю, что, когда ты вернёшься тебе будет что одеть, потому что сланцы твои придут в негодность, а в шортах у нас здесь долго не походишь. Все это для твоего же блага. Но тебе буду продавать уже в пять раз дороже.
– Ты так говоришь, как будто бы я на курорт собираюсь?
– Нет? А куда!
– В добровольное изгнание.
– Ты позер.
– А ты зависть во плоти.
...диалог быстро перетерял смысл и перерос во взаимные оскорбления.
Распродажа замерла. Посетителей не было. Я жарил яичницу и пил кофе, каждые два часа. После первого посетителя дверь не запер. Запертая дверь - плохая примета. Сегодня - это так. В одиночестве - свои приметы и свои заповеди и это мне нравилось больше всего, при этом старые ничуть не теряли силу. Поэтому по всему дома я "случайно" ронял ножи и вилки, которых было не так уж и много. Телевизор орал. Я переключал с рекламы на рекламу, стараясь не задерживаться на интеллектуальных передачах, новостях, фильмах, когда же получалась пауза между блоками и каналы погружались в рутинное уныние меня спасал телемагазин.