Переселенец
Шрифт:
За первой забитой людьми деревушкой была вторая, а за второй третья. Я уже готовился увидеть еще одну картину человеческого отчаяния и в четвертой деревне, но нас ждало совсем другое зрелище.
Ближе к вечеру, на подъезде к очередному поселению, когда выпасы сменились полями и виноградниками, а вдали зеленели верхушки садов, в пронзительно-голубом небе мы увидели множество черных столбов дыма.
– Граф, – подозвал я к себе дворянина, который управлял северными рыцарями.
– Да, ваше величество.
– Собирайте рыцарей, идем галопом к деревне.
– Но,
– Мой юный друг, – улыбнулся я молодому сентару. – Единственная опасность для меня кроется в том, чтобы дожить до послезавтрашнего утра и умереть в муках. Так что позволь мне прожить это время так, чтобы не было стыдно перед предками.
Я хотел использовать совсем другую фразу, но решил не идти на наглый плагиат.
Соло как-то вдруг сдулся и вздохнул. Единственное, что он себе позволил в плане самоуправства, – вдвоем с седоусым тирахом отодвинуть прислугу и быстро запаковать меня в рыцарскую броню с императорским драконом на щите.
– Ну что, граф? Вперед!
Это было очень странное ощущение – скакать в строю тяжеловооруженных рыцарей. Узость дороги не позволяла нам встать в рыцарский клин, поэтому шли «палицей» – так с фантазией рыцари называли обычную колонну по три. Тяжелых рыцарей в нашей колонне набралось почти полторы сотни, и более чем двухтысячная масса легкобронированных оруженосцев шла такой же колонной, но позади.
Десять минут скачки, и мы въехали на невысокий холм с виноградниками. Деревья уже не закрывали обзора, поэтому мы смогли рассмотреть горящую деревню.
Резня уже закончилась, и нигде не было видно ни одного человека, а вот черных силуэтов морхов имелось хоть отбавляй. Одни бегали между домами, другие копошились во дворах, что-то деля между собой. От мысли, что именно они там могут делить, к горлу подкатился ком.
– Ваше величество, «гребень»? – прогудело из-под закрытого шлема рыцаря.
– Да, граф. Командуйте атаку. – Я сначала ответил и лишь потом вспомнил, что значит сказанное им слово.
Атаковать разрозненного противника сплошным клином, особенно среди препятствий, было неразумно. Поэтому рыцари выстроились редкой шеренгой в несколько рядов – «гребнем». Позади рассеянной массой собрались оруженосцы.
Рядом с графом появился молоденький оруженосец, на спине которого реял штандарт, закрепленный, как крылья польских панцирных гусар, только по центру. В руках юноши появился рог, и он в него дунул. Шеки вспухли, заполняя почти все пространство между нащечниками шлема и наносником в виде стрелки. Тяжелый и гнусавый вой поплыл вперед, казалось не поднимаясь к небу, а стелясь над землей. Не знаю, тренировались ли для этого рыцари особо, но первый шаг лошадей был слитным и прозвучал так, будто какой-то великан яростно ударил себя в грудь. Затем земля застонала от частых ударов копыт, и рыцарская лава понеслась вниз с холма.
– А-а-а-а!!!
Я не особо переживал о навыках работы с копьем, потому что у меня его не было, да и за меч браться не пришлось. Заботливые рыцари, приставленные ко мне графом, взяли своего императора
Скажете – жалкое зрелище на фоне хорошо экипированных рыцарей? Да не особо.
Немного впереди и чуть справа от нас такой плохо вооруженный дикарь один на один сошелся с рыцарем. Полтрехметровая туша с ловкостью кошки пропустила мимо себя копье закованного в сталь человека, а затем со всей дури саданула сучковатой дубиной по украшенному каким-то мифическим зверем щиту. Несмотря на высокую заднюю луку седла, рыцарь слетел с коня и рухнул на землю. Испуганный конь понесся дальше, а монстр занес дубину над головой. Что было после этого, я не увидел – наша группа пронеслась мимо.
Еще несколько секунд – и мы выехали из деревни с другой стороны. Рыцари останавливались и опять выстраивались в цепь. Осмотревшись, я увидел, что потерь среди рыцарей немного, а вот оруженосцев морхи проредили изрядно. Те, кто выжил, сейчас проезжали сквозь цепь рыцарей и выстраивались за нашей спиной. Дикарей же в деревне оставалось еще много. Многие повыскакивали из домов, и на первый взгляд сейчас их там было не меньше пары тысяч. Кроме того, опять-таки только в этот момент, я заметил странную группку за деревней, которая почему-то оставалась в стороне от боя.
Теперь становилось понятно, каких именно всадников упоминал писатель-путешественник. Около сотни морхов расположились посреди успевшего пожелтеть поля. А центром этой группы являлись три всадника – явно вожди морхов. И восседали они на… носорогах!!!
Только что они там делали и почему не участвовали во всеобщей вакханалии? В мозг стучалась какая-то полезная мысль, но я никак не смог ее ухватить. А через минуту думать было уже поздно.
На холме с другой стороны деревни появились легионеры на своих неказистых лошадках. Быстро спешившись, они начали строиться в стройные прямоугольники центурий – пять рядов по сто человек. Сейчас стальная полоса центурии казалась незыблемой, но стоит появиться такой необходимости – она легко распадется на десять «брусков» тирахий.
Невысокий холм с редкими фруктовыми деревьями, но довольно высоким виноградником, конечно, не позволял встать одним фронтом всем двенадцати центуриям из полутора гвардейских легионов. Поэтому они шли в четыре ряда, и даже теперь второй и первый легионы не смешивались между собой. Возможно, в придворных играх подобная разобщенность имела смысл, а вот на поле боя только мешала. Сегодня всеми силами гвардии командовал Таух Соло – маркиза Дамиле я отстранил от командования легионом и оставил под домашним арестом в столице, так что негативное влияние внутренней вражды было сведено до минимума.