Переселение, или По ту сторону дисплея
Шрифт:
– Вот тебе и зачем… Зато теперь я, невинно убиенный, в хоромы свои наведываться могу. Вот и пришло время наведаться…
Тимка пытался осмыслить, что имеет в виду его новый знакомый, но у него никак не получалось. Он понимал Ивана Устроева не умом, а каким-то внутренним чувством. Например, когда купец морщил лоб, ему тоже становилось грустно. А когда складки на его лбу разглаживались, так и у Тимки появлялась надежда, что все будет хорошо.
– Я ничего не понял, – все же признался Тимка.
– Да тебе оно пока и без надобности.
Один конец пояса он протянул Тимке, другой взял сам. Вдвоем они растянули ленту во всю длину и смерили ею заветное расстояние. Вероятно, расчеты купца сошлись, потому что он удовлетворенно вздохнул, вытер пот со лба и опустился на землю перевести дух. Тимка тоже сел рядом, решив отдохнуть минутку и идти дальше.
– Ну вот, стало быть, твое дело сладится, – умиротворенно заключил купец.
– Мое? А при чем тут я?
– Как при чем? Твое самое дело и есть! Ну, а я тоже за вас порадуюсь…
– Да какое дело, скажите?
Но купец, похоже, разговаривал уже не с Тимкой, а сам с собой. Из его горячего шепота нельзя было понять ничего мало-мальски связного:
– Главное – расчет как должно произвести, – бормотал он себе под нос. – Чтобы поймать в воздухе – и, значит, прямо ей в руки! Ни раньше ни позже, тут секунды дело решают. И на пол не упустить, сохрани Господь!..
– Мне пора идти, – через минуту поднялся Тимка.
Несмотря на полную непонятность происходящего, ему было жаль расставаться с этим человеком, который показался ему таким надежным и ласковым. Купец легко вскочил на ноги:
– Пойдем, провожу тебя до камней. Дальше, не взыщи, провожатым путь заказан.
– А дальше будут камни?
– Сплошь камень, так что и матушки-земли не видать, – подтвердил купец. – Ну да ты не робей – одолеешь! – заметив Тимкину тревогу, прибавил он и потрепал Тимку по плечу. Его прикосновение было невесомым, но ощутимо теплым – как солнечный свет, прошедший через стекло.
34
Местность вокруг и в самом деле становилась все более каменистой. По обе стороны спускавшейся вниз дороги появились ущелья, ямы, груды гранитных осколков, словно специально набитых чьей-то гигантской рукой… Нечто подобное Тимка запомнил на школьной экскурсии в заброшенные шахты – но здесь все было гораздо больше в размерах и, главное, казалось особо зловещим. Впереди вырисовывалось несколько голых остроконечных скал, похожих на башни средневекового замка.
– Тимофей! – вдруг окликнул знакомый, прерывисто звучащий голос.
Это была Людмила Викторовна, схватившаяся за ближний выступ скалы, растрепанная от ветра, в порванной тут и там одежде. Всю ее ломало и корежило, словно какая-то неудержимая сила волокла учительницу вперед, а она старалась удержаться на месте – упиралась
– Мне не за что уцепиться, – жалобно выдохнула она.
– Хотите, я дам вам руку? – предложил Тимка.
– Да…это было бы хорошо! – Ее голос осел до хрипоты, дыхания не хватало. – Протяни мне руку, я отдохну немножко…
Тимка подошел поближе и протянул ей руку, за которую она тут же схватилась, как утопающий за спасательный круг. Несколько секунд ей потребовалось на то, чтобы отдышаться. Потом она поправила волосы, словно разметанные ураганом, и попробовала улыбнуться Тимке:
– Вот где мы с тобой встретились, Тимофей. Я знаю, ты ищешь отца. Желаю тебе удачи...
– Как вы думаете – я его найду? – с волнением спросил Тимка. Слово любимой учительницы значило для него немало….
– Раз пришел сюда, значит, найдешь. Кто ищет, всегда находит, – она слегка пожала Тимкину руку, которую сжимала своей ладонью. – А вот я здесь не по собственной воле. Меня несет, а уцепиться не за что…
– Куда же вас несет? – спросил Тимка.
– Когда пойдешь дальше, увидишь.
– А как же вы? Ведь если я пойду, вам не удержаться! Давайте пойдем вместе, – с ходу предложил Тимка.
– Не получится. У нас разные дороги: тебе надо вперед, а мне туда, наоборот, нельзя. Моя задача – упираться, пока хватит сил!
– Почему вам нельзя идти вперед?
Людмила Викторовна вздохнула и ответила совсем тихо, глядя себе под ноги:
– Там меня ждет погибель.
– Так не двигайтесь ни на шаг! – закричал испуганный Тимка.
– Но я не могу, не могу… мне не за что уцепиться! – в третий раз с отчаянием повторила она.
Ситуация становилась безвыходной. С одной стороны, Тимка должен идти на выручку своему папе, а с другой – не мог допустить, чтобы погибла Людмила Викторовна.
– Давайте, я побуду здесь еще какое-то время, пока вы отдохнете, – не без усилия над собой предложил Тимка. – Тогда вам будет легче удержаться.
– Спасибо, что ты хочешь мне помочь! – У нее получилось улыбнуться, и, несмотря на серое изможденное лицо, она казалась сейчас очень красивой. – Даже со своим делом готов подождать ради меня… спасибо!
– Я очень хочу вам помочь…
– Раз хочешь, поможешь, – убежденно сказала Людмила Викторовна. – Так всегда бывает. Я чувствую, что ты мне поможешь, и все закончится хорошо. Только не сию минуту. Спеши, тебя ждет твой путь.
С этими словами она отпустила Тимкину руку, и ее снова закружило на месте, словно ей приходилось выстаивать против какого-то невидимого вихря. Она изо всех сил уперлась ногами в землю, согнувшись почти пополам и чуть не падая – но все-таки против воли потихоньку продвигалась вперед. Все ее усилия могли только замедлить это насильственное движение, понял Тимка, но не прекратить его вовсе. А для того, чтобы прекратить, требовалось что-то другое…