Перевал Дятлова. Назад в СССР
Шрифт:
— Товарищи милиционеры! Товарищи милиционеры! — надрывался человек.
Я сбился с шага, дёрнул плечом в ответ на тычок милиционера, который едва не уткнулся в меня носом, а затем развернулся. Сердце дало дрозда, по затылку стукнуло чем-то тяжёлым, от прилива крови резко набухли виски, перед глазами заскакали чёрные мушки.
За нашей группой бежал, размахивая руками, мой родной дядя по отцу. Мой молодой двадцатилетний дядя. Года два как покойный. Я застыл, пытаясь осознать увиденное, но товарищ милиционер, недолго думая, придал мне ускорение и буквально
Глава 3
О продолжающемся театре абсурда
— Та-а-а-ак… Константин Константинович Замирякин… — седой мужик в погонах подполковника замолчал, выдерживая паузу.
Поскольку смотрел он прямо в моё лицо, и кроме нас двоих в кабинете не было никого, видимо, данная многозначительно растянутая фраза предназначалась мне. А я как бы ни разу не Константин Константинович, и уж точно не Замирякин. Что за дурацкая фамилия? Анекдотичная. Но кого это сейчас волнует? Кроме меня, естественно.
Потому что я, к примеру, очень волнуюсь. Можно даже сказать, нервничаю. В моей голове крутится один и тот же вопрос: какого, сука, хрена происходит?!
Конечно, этот вопрос появился не сейчас. Он появился сразу, как только вместе прекрасной летней погоды я вдруг оказался в сраной зиме. Ненавижу зиму! Ну… только если это не Альпы. А это — не Альпы! Это — Серов! В жизни никогда об этой Тмутаракани не слышал.
Позже вопрос стал ещё более насущным, когда вся окружающая меня действительность начала сильно напоминать какой-то квест в советское прошлое. В данном случае могу точно сказать: я подобных развлечений не заказывал.
Версию про Виталика с его хреновым чувством юмора тоже пришлось исключить. Потому что, сколько бы ни была бабла у моего товарища, машину времени даже он не в состоянии сделать. А вся фишка в том, что я и правда нахожусь в советском прошлом, как бы странно это ни звучало. Как? Понятия не имею. Пока что данная мысль в моей голове категорически не желает обретать адекватные черты. И вряд ли обретёт. Я же не сумасшедший. Вроде…
Ну, и, конечно, после внезапной, но крайне удивительной встречи с родным дядькой, которого уже нет в живых, вопрос: "Что происходит?' достиг наивысшего пика своего развития. Особенно с учётом того, что с какого-то перепуга дядька мой выглядит сейчас лет на двадцать, не больше. Именно его я тогда мельком увидел в толпе, когда решил, будто словил глюк. Выходит, ни черта не привиделось.
В первые минуты, когда я обернулся на его голос и нос к носу столкнулся с родственником, у меня случился ступор. Столбняк напал, честное слово. Слава богу, кстати, что напал. Именно из-за этого ступора я не кинулся к нему с расспросами, не заорал с перепуга, не бросился бежать. И кстати, любой на моём месте, мне кажется, сделал бы все эти три вещи одновременно. И орал бы, и бежал, и задавал бы вопросы. Сюжет прям для фильма ужасов — покойный родственник из мёртвых восстал.
На крыльце перед входом в отдел нам пришлось задержаться. Менты отвлеклись на новых лиц, появившихся в истории. Лица эти, а конкретно дядька и ещё двое парней, активно пытались
— Сука… — с чувством высказался я вслух.
Как-то вдруг накрыло осознание — это родной брат моего отца. Не человек, похожий на него. Не артист, хорошо загримированный под дядьку. Нет. Это был дядя Слава, молодой, резвый и крайне озабоченный судьбой друзей.
С дядькой мы общались довольно близко, потому знал я его отлично, а уж фотографии из семейного альбома пересмотрены сотни раз. Я прекрасно помню его молодое лицо. Да и в остальном — движения, интонация, голос, всё говорит о том, что ошибки быть не может. Это точно он.
Следом за дядькой подбежали ещё двое парней. Я видел их в той группе на вокзале. А вот родственника моего, кстати, в момент, когда началась вся эта история, среди студентов не было. Может, отходил куда, не знаю. Но зато теперь он был, и это просто чёрт знает что. Да ещё ко всему прочему молодой.
Хотя… какая разница, на сколько лет человек выглядит, если человек умер? Тоже бред полный. Ошибиться я не мог. Сто процентов не мог. Это он. Его лицо, его голос… Черт, кажется, я пошел на третий круг…
Картинка вроде начала складываться. Да только понятным простым сюжетом тут не пахло, вырисовывался сплошной Сальвадор Дали с его дебильным сюрреализмом, когда смотришь на картину и не понимаешь: то ли глаз на жопу натянули, то ли сову на глобус. Когда вроде по названию всё ясно, но мозг плавится от попыток понять, что хотел изобразить художник. Вот здесь у меня похожие ощущения.
Холод не принёс облегчения охреневшему от происходящего мозгу. Я дёрнулся вправо, туда, где на перилах еще белел чистый снежок, но меня дернули за рукав.
— Стой на месте, придурок! — шикнул Кривонищенко, который стоял рядом. — Не мельтеши. Нам проблемы не нужны. У нас график, а из-за тебя… — парень раздражённо повел плечом. — А ты ведёшь себя, как больной. Или пьяный. Из-за тебя нас быстро могут не отпустить. Откуда ты только вообще взялся… Свалился на нашу голову. И без того сложностей до чёртиков. Людка ещё, зараза… Если бы она с этими деньгами не встала в позу, спокойно поели бы, да уже двигали дальше…
— Юрий, да что ты с ним разговариваешь? Он же псих ненормальный! — влез второй студент.
Бесячий тип. Надо было ему шапку, с которой он побирался, в глотку засунуть. Глядишь, повежливее себя вёл бы.
Я молча отодвинуся. Обоих туристов игнорировал. Не до них сейчас точно. Потому что в башке творился форменный бедлам.
Если в данную минуту я стою в двух шагах от дяди Славы, которому на вид где-то двадцать-двадцать один год, то… То всё, что меня окружает — это самый настоящий Советский Союз образца хрен его знает какого года. Дядька всегда увлекался туризмом. А в молодости вообще фанател от этого дела.