Перевал Дятлова
Шрифт:
Золотарев: "Дети, сейчас мы вам расскажем… Туризм бывает, дает возможность…" Все сидят, молчат, боятся.
З. Колмогорова: "Тра-та-та-та, как тебя вот зовут, ты где была, ух наши молодцы, и в палатках жили!" И пошло, и пошло…
Вопросам не было конца. Пришлось показывать и объяснять каждую мелочь от фонарика до палатки. Ребят занимали 2 часа, им не хотелось нас отпускать. Пели песни друг другу. На вокзал нас провожала вся школа. Дело кончилось тем, что когда мы уезжали, ребятишки ревели и кричали, просили, чтобы Зина осталась с ними и была бы у них вожатой, они бы все ее слушались, хорошо
В вагоне какой-то еще молодой алкоголик требовал у нас пол-литру и заявлял, что мы ее стянули у него из кармана. История снова закончилась, второй раз в этот день, вмешательством милиционера.
Диспут-беседа о любви по провокации З. Колмогоровой. Песни, ревизия, Дубинина под сиденьем, чеснок с хлебом без воды, и мы около 24.00 прибыли в Недель.
Большой зал ожидания. Полная свобода действий. По очереди дежурили всю ночь. Автобус на Вижай выйдет рано утром.
Юдин
"Интересно, что ждет нас в этом походе? Что будет нового?" - у Зины.
"Полная свобода действий" - у Юдина.
При желании в любой цитате можно увидеть второй смысл и мощное подводное течение.
26 января
Спали в т. наз. "гостинице". Кто на койках по два человека, а Саша К. и Криво даже на полу между койками. Поднялись часов в девять утра. Спали все хорошо, несмотря на то что вечером не закрыли задвижку и к утру выстыло немного.
На улице -17°С.
Варить утром не стали, дрова сырые, вечером, пока сварили, часов шесть прошло. Завтракать пошли в столовую, закрепились гуляшом "постолов-ски" и чаем.
Когда подали холодный чай, Гося Дятлов изрек усмехаясь: "Если чай холодный, то выйди и пей его на улице - он будет горячее". Оригинальная мысль. Договорились и едем до 41-го участка на машине.
Выехали только в 13.10, а в 41-м были около 16.30. Намерзлись здорово, ехали на ГАЗ-63 наверху.
Пока ехали, пели песни, дискуссировали на разные темы - от темы о любви и дружбе до проблем раковых заболеваний и их излечении.
На 41-м нас довольно приветливо встретили, отвели отдельную комнату в общежитии. Довольно долго разговаривали о всяких разностях с местными рабочими, из них особенно запомнился один рыжебородый. "Борода", как его называют товарищи.
(Огнев, старый знакомец, описанный Людой Дубининой в личном дневнике.)
Сварили дежурные обед, мы поели и теперь отдыхаем, разделились на две половины - часть пошла в соседнюю комнату смотреть кино, а другая часть сидит на рюкзаках, занимается кто чем. Рустик играет на мандолине и одновременно разговаривает с Колей, девчонки сидят переписывают песни, а я сейчас буду заниматься подгонкой снаряжения:
Кривонищенко
26.1.59 г.
Не могу, хотя и пробовал.
Коля Тибо
27.1.59 г.
Погода была хорошая, ветер должен был дуть в спину по пути. Ребята договорились, что до 2-го Северного довезет рюки лошадь.
От 41-го до него 24 км. Мы помогли дедушке Славе разгрузить воз сена и стали ждать лошадь (она ушла за сеном, дровами). Ждали до 4 часов.
Ребята занялись переписью песен. Один парень прекрасно пел. Услышали ряд запрещенных тюремных (58-я ст.) (58-я ст.
– контрреволюционные преступления.
– А.). Огнев сказал Игорю, как найти избу, в которой можно заночевать. В 4 часа тронулись.
Предварительно
Лошадь идет медленно. Как приятно идти без рюкзаков.
Прошли за 2 часа 8 км (речка Ушма).
Уже начало темнеть. Вся задержка из-за лошади. С нами едет Юра Юдин. Он неожиданно заболел и идти в поход не может. Там он решил для института набрать камней.
2-й Северный - это заброшенный геологический поселок из 20-25 домов. Один лишь пригоден для жилья. Поздно ночью, в сплошной темноте, нашли поселок и только по проруби догадались, где изба. Загорел костер из досок. Задымила печь. Несколько человек проткнули гвоздями руки. Все благополучно. Вот и подошла лошадь. А после ужина в горячо натопленной избе на кроватях бросались шутками до 3-х часов ночи.
Дорошенко
28 января
Утром разбудил всех бубнящий говор Юрки Кри и Сашки Колеватова. Погода нам пока улыбается, ибо -8 "С.
Позавтракав, часть ребят во главе с Юрой Юдиным, нашим известным геологом, пошла в кернохра-нилище, надеясь собрать какие-нибудь минералы для коллекции. Ничего, кроме пирита да прожилок кварца, в породе там не оказалось. Собирались долго: мазали лыжи, подгоняли крепления. Юрка Юдин сегодня уезжает обратно домой. Жаль, конечно, нам расставаться, особенно нам с Зиной, но ничего не поделаешь.
Эта запись не имеет подписи, но судя по многозначительному "нам с Зиной", ее писала Люда Дубинина. А почему им жаль расставаться с Юдиным? Романом тут, по-моему, не пахло, просто именно с Юрой у девочек сложились теплые дружеские отношения. Да где-то я уже и читала про это - то ли в книжке Гущина, то ли в какой-то заметке…
Вышли в 11.45. Идем вверх по реке Лозьва. Каждый торит тропу по 10 минут. Глубина снега в этом году значительно меньше, чем в прошлом. Часто приходится останавливаться и соскабливать мокрый снег с лыж, ибо встречаются еще такие незамерзшие места. Юрка Кри идет сзади и делает кроки маршрута. Берега реки в районе 2-го Северного скалистые, особенно правый берег, затем скалы (сложенные из известняка) попадаются только местами, и в конце концов берега становятся пологими, сплошь покрытыми лесом.
Встаем на привал в 5.30 на берегу Лозьвы. Сегодня первая наша ночь в палатке. Ребята возятся с печкой, пришивают полог из простыни. Кое-что сделав и кое-что не сделав, садимся ужинать. После ужина долго сидим у костра, поем задушевные песни. Зина пытается даже учиться на мандолине под руководством главного нашего музыканта Рустика. Затем снова и снова возобновляется дискуссия, причем все наши дискуссии, которые были за это время, преимущественно про любовь. Кому-то приходит в голову мысль стенографировать все наши высказывания или завести на этот счет особую тетрадь. Наговорившись, вдвоем вползаем в палатку. Подвешенная печка пышет жаром и разделяет палатку на два отсека. В дальнем отсеке располагаемся мы с Зиной. Никому не хочется спать у печки, и решили положить туда Юрку Кри (с другой стороны располагается дежурный Саша Колеватов). Юрка, пролежав минуты две, не выдерживает и перебирается во второй отсек, при этом страшно проклиная и обвиняя нас в предательстве. После этого еще долго не могли заснуть, о чем-то спорили, но наконец все стихло.