Перевернутое небо. Дом для Лисенка
Шрифт:
– Нет, к сожалению, я не могу надолго отлучаться. Никто не знает, где я. Прости, но то, что ты сказала, чистая правда. Тебя ненавидят до сих пор. Все знают причины, но, - Юххаз замолчал, глядя в розовый чай, чашку с которым держал в руках. – Но простить не могут.
– Но вы пришли, несмотря на эту ненависть.
– Я не держу зла на тебя. В том, что бог Хаоса пробудился, только наша вина. И это вполне закономерная плата за содеянное, как бы мне не хотелось верить в иное.
Лисенок отпила из своей чашки, когда мужчина замолчал. По всему было видно, что
– Даэва, - позвала она.
Страж все поняла без слов. Склонилась в поклоне и покинула комнату, оставляя их вдвоем.
– Спасибо, - искренне поблагодарил Юххаз за понимание. – К тебе я отношусь хорошо, Лисенок, а вот они... Все понимаю, но от блеска этих черных глаз начинаю сходить с ума. Прости за эту слабость. Наверное, она не достойна короля.
– Вам не за что просить прощения, лорд Юххаз, - заверила его Лисенок. – Вы хотели рассказать, зачем прибыли в мой дом, - она тактично не стала называть это место Гнездом. Незачем лишний раз бередить кровоточащую рану.
– Да, - кивнул нельх.
Лорд Юххаз чуть отодвинулся от стола и подтянул к себе на колени заплечный рюкзак. Лисенок с интересом смотрела за тем, как наружу был извлечен довольно большой шар. Сантиметров двадцать-двадцать пять в диаметре. Зелено-коричневый, весь испещренный своеобразными прожилками. Больше всего он напоминал клубок из корней.
– Что это? – не сдержала любопытства Лисенок. Отметила, как бережно, даже почти любовно и трепетно держит непонятный шар лорд Юххаз. Вероятно, что-то очень ценное.
– Последнее уцелевшее семя, - глядя на шар, ответил нельх. – Остальные были уничтожены во время битвы хали Эзхароссы с Варлордами. Это уцелело чудом. Они очень хрупки.
– Семя? Семя древа?! – воскликнула Лисенок. Пододвинулась ближе, положив локти на стол. – Я и не знала, что они существуют. Но, погодите, если у древ есть семена, то почему их так мало? Почему не посадили их? Я чего-то не понимаю, да?
– Они не прорастают. Что мы только ни делали, что ни предпринимали, семена, попав в землю, неизменно разрушались, - вздохнул лорд Юххаз. Оторвал взгляд от драгоценной ноши, посмотрел на девочку напротив. Та выглядела заинтересованной, разглядывая семя в его руках. – Это последняя наша надежда, Лисенок. Погибнет оно, и мы навсегда лишимся возможности вновь вернуться на небо. Наш народ вымрет здесь, на земле.
– Считаете, я могу вам чем-то помочь? – предположила Лисенок. – Вы принесли это последнее семя сюда, в логово Варлорда, явно разругавшись там со всеми. Зачем? У вас есть оракул, такой же, как я. Даже более опытный. Эзхаросса…
– Хали Эзхаросса не может нам помочь. Она не знает, как.
– Но почему вы решили, что я знаю?
– В наших летописях сохранилась информация, что в далекие времена за распространение древ отвечали именно вы, оракулы. Мы пытались раньше, но ничего не выходило.
– Так почему вы решили, что сейчас должно получиться? – удивилась Лисенок. Нахмурилась и отодвинулась обратно на свой стул. – Простите, лорд Юххаз, что вас расстрою, но я не знаю, что с этой штукой делать.
– Она не чувствует жизни в этом семени, - признал мужчина, ласково поглаживая пальцем шершавую поверхность. Посмотрел внимательно в голубые глаза девушки напротив. – Поэтому я пришел к тебе. Не видя жизни, росток не взрастить. Хали Эзхаросса сама просила меня отнести семя к тебе в надежде, что ты сможешь увидеть ее в нем.
Лисенок скептически смотрела на нельха. Вздохнула, сдаваясь, и протянула руки.
– Хорошо, давайте. Посмотрю. Но на вашем месте я бы не сильно рассчитывала на успех, - предупредила она.
– В нашем случае надежда – это все, что у нас осталось, Лисенок, - лорд Юххаз осторожно передал семя в руки девушки.
Легкое. Семя оказалось на удивление легким, чего не ожидалось от таких объемов. Шершавое, словно бархатное. Оно было странным каким-то. И не скажешь, что из этого может вырасти новое древо. Там мощь, там сила. Сложно увидеть все это в шаре, который больше напоминает мячик.
– Не знаю, - протянула Лисенок, вертя настоящую драгоценность в руках. – Ничего не чувствую. Холодное оно. И – прозрачное?
Лисенок только сейчас заметила, что шкурка семени действительно чуть просвечивается.
– Мы ничего не смогли различить внутри, - покачал головой лорд Юххаз. Выглядел он при этом весьма опечаленным. – Хали Эзхаросса назвала это отсутствием жизни. Мы все не видим ее. Она предположила, что ты сможешь разглядеть. Тогда семя удастся вырастить.
– Как тут разглядеть, если не видно ничего, - пробормотала под нос Лисенок.
Поднялась с колен и прошла к окну. Солнечные лучи радостно пробивались сквозь зелень листвы и рваными пятнами падали на подоконник и пол под ним.
Лисенок уселась на подоконник, подняла семя и заглянула сквозь него, пытаясь разглядеть при свете солнечных лучей хоть что-то.
Пусто. Внутри семя оказалось полым и пустым. Обидно. Получается, она тоже не видит жизни в нем. А значит, не сможет ничем помочь. Крылатый народ, натерпевшийся стольких бед, будет обречен на исчезновение. Как в свое время авканы, которых ей однажды показал бог Хаоса в своих воспоминаниях. Они захотели вырубить древа, чтобы добавить в свои болота больше солнечного света. И пробудили настоящее зло, уничтожившее их самих.
История повторяется.
Свет, ударивший в глаза сбоку, заставил невольно сощуриться. Лисенок с восхищением рассматривала астрального элементаля, явившегося в их мир.
Словно большой кристалл янтарного цвета в виде ромба с приплюснутой головой-крышкой. Две руки такими же кристаллами поменьше висели на некотором удалении от тела, никак к тому не крепясь. Сам элементаль парил над землей, зависнув в воздухе по ту сторону окна.
Он искрился. Полупрозрачное тело пронизывали отдельные солнечные лучи, заставляя свет буквально пылать в застывшем теле. Если вывести на солнечную поляну, наверняка весь загорится на манер небесного светила.