Перевёртыш
Шрифт:
Получив такие сведенья, я сразу же перестал медлить, тем более сблизился с «Балтом» почти вплотную и, включив идентификатор судна, сообщил в эфире:
— Всем внимание! В системе находить спасательное судно «Тихоня». Спаситель третьей категории Мик Один, порт приписки Шиза конфедерации Шина. Просьба оставаться на своих местах и сообщить личные данные, сообщить первым делом есть ли раненые или пострадавшие для срочной эвакуации с последующим лечением.
Почти сразу я получил ответ, усталый мужской голос, густым баритоном, с заметным облегчением откликнулся:
— Тут капитан крейсера флота конфедерации Шина Эрих Омар. Требуется срочная эвакуация шестнадцати раненых,
— Принято, подхожу к правому борту, где уцелела шлюзовая. Встречайте.
— Принято. Встречаем.
Сканер уловил, что количество шифрованных сообщений возросли многократно, видимо военные общаются между собой, обсуждая моё прибытие. Новость без сомнений радостная. Десантников на броне крейсера оказалось на удивление много, часть, когда я подходил, разворачиваясь тем бортом, где находилась шлюзовая, перепрыгнули на обшивку моего судна, контролируя стыковку. Ну и, наверное, чтобы не сбежал. Только глупо это, куда я денусь? Искины всё пишут, сбегу, такое ярмо повесят, что оставил их тут умирать, а три дня практически жить в одних скафах это очень трудно. Ну для десантников возможно привычно, а вот членам команды да, тяжело приходится, особенно тем кто ранен.
Ещё на полёте, я сбегал, облачившись в скаф и отстыковав «Крота», перегнал его на противоположный борт, на ту стыковку, где раньше челнок висел. Тут шлюзовая у меня была, а с тушей малого шахтёра я просто не смогу провести стыковку, вот и перегнал его на другой борт. Наконец, проведя стыковку, как показали датчики, с той сторон шлюзовой был вакуум, видимо холл и коридор получили повреждения, дал доступ на борт посторонним. Пройдя процедуру шлюзования, на борт моего шахтёра перешло трое, два десантника, один из них явно офицер, и похоже командир крейсера, с которым я общался.
Капитан снял шлем своего простого, не боевого скафа и, осмотревшись, произнёс:
— Флаг-майор Эрих Опар, командир крейсера… Бывший военный шахтёр «Ганз», как я понимаю? Мы все сюда не войдём. Что будем делать, спасатель? Или ты номинальный спасатель и тебя даже медкапсул нет? Учти, у нас четверо совсем тяжёлых, аптечки уже не спасают, а медбокс на борту крейсера уничтожен прямым попаданием. Один медик всего уцелел, второй при смерти.
— Я врач третьей категории. С капсулами проблемы присутствуют, есть такое дело, их всего две, реаниматор и лечебная, потому я и значусь в списках как спасатель именно третьей самой низшей категории, с минимум доступных средств спасения, но вам помогу. Я уже всё продумал. Всех раненых и членов экипажа на борт «Тихони» и на борт второго моего судна, малого шахтёра модели «Хайл». На борту «Тихони» без скафов смогут в тесноте разместится тридцать семь человек, на борту «Хайла», десять. Большую часть десантников на обшивку. Трюм полон. Даже находясь на обшивке, они не пострадают при разгоне и уходе в гипер, а так придётся потерпеть несколько дней, пока не прибудем в систему Шиза. Она ближе всего. Мы находимся в сутках полёта в гипере от границы конфедерации.
— Хорошо, принимается, — кивнул Опар. — Где тут санблок? Пока на борту нет столпотворения, хочу первым принять душ.
Сбросив на сеть командира крейсера схему корабля, тот сразу ушёл, я продолжил работу. Это так, пока мы общались, я уже работал. Мимо нас протиснулся ремонтный дроид с пачкой спасательных пакетов. Это пакеты предназначены
— У нас есть проблема, — сообщил я Омару что чистый и посвежевший подошёл к медбоксу проверить как тут дела.
— В чем дело? — нахмурился тот, проверяя как сел его комбез. Скаф тот у шлюзовой оставил, в нише, как и большинство членов его команды.
Пока я принимал раненых и настраивал обе капсулы под двух самых тяжёлых, на борту «Тихони» стало очень тесно. Всех раненых уже перенесли, размещая в каютах, в кают-компании, в тренажёрной, да даже в технической мастерской накидав на пол надувных матрасов, чтобы им мягче было. Матрасы не мои, с борта крейсера принесли. Ну и уцелевшие члены команды размещались. Часть обустраивалась на борту «Крота», но там ещё теснее было. Десантники искали места получше на обшивке «Тихони», все при деле, борт погибшего крейсера уже все покинули.
— Проблемы с недостатком капсул, — почесав затылок, произнёс я. — Двух самых тяжёлых раненых я положил в капсулы. Если бы опоздал на час, спасти бы их не удалось, но есть ещё пятеро, которых срочно нужно пропустить через капсулы, иначе не спасу, а этих двух, что уже положил, вытаскивать из капсул в течение пяти, а лучше шести часов, нельзя. Результат даже я не предскажу. Эти пятеро вот это время могут и не пережить.
— Понял. Есть предложение?
— Да. Пиратский крейсер, вы в бою его почти в мусор превратили, но есть шанс обнаружить хотя бы несколько уцелевших капсул на борту. Они нам очень нужды. Десантники у вас есть, что делать вы и без моих советов знаете. Командуйте.
— Так он недалеко значит? — слегка расфокусировав взгляд, видимо командир крейсера общался с подчинёнными через сеть, пробормотал тот. — Не знал, я думал тот смог в гипер уйти, на базу раны зализывать. Весь москитный флот мы у него выбили, да и артиллерию тоже. Нечем ему было бой вести. Хотя конечно когда тот уходил из зоны дальности нашей артиллерии мы успели накрыть его залпом. Тут нас четвёртая волна ракет настигла, у нас одна пусковая уцелела… М-да, щита уже не было, часть ракет выбили, но те что прорвались, наделали дел. От них мы больше всего потерь в людях и понесли.
— Видимо вы, взаимоуничтожили корабли друг друга. Кстати, он не так и далеко, и судя по сканерам, энергия на борту имеется. Даю вам доступ к сканерам и тем показателям, что те выявили. Может, поможет при штурме. Мы уже отстыковались от остова вашего крейсера, личные вещи команды на борту в баулах, последними занесли, места нет, поэтому те в шлюзовой. Тела погибших в двух контейнерах снятых с крейсера на обшивке. Через десять минут будет у крейсера противника.
— Принято, уже готовимся к абордажу.