Переводчик
Шрифт:
– Наверняка интересуются нашим отношением к голубому периоду творчества Пикассо, - предположил Весельчак Томас заплетающимся языком. Боевые наркотики угнетали способность связно общаться. В бою это считалось необязательным и даже излишним. Но Томас был дьявольски упрям.
– Передай им, Марта, что лично я - лично я - отношусь к нему безо всякого одобрения. Вот пусть как хотят.
– Передача, судя по всему, шифрованная, - сказала Марта, сидя в голо-очках и морщась от скорости предлагаемых компьютером интерпретаций.
– Ну, или это какой-то совсем уж дивный язык. Да это и неважно, по
– Верно, - подтвердил Леонард, усаживаясь в командирское кресло.
– Главное - нас заметили и принялись отслеживать. Теперь можно не бояться, что мы по ошибке влепимся в какой-нибудь местный лайнер, или что по катеру долбанет ракета противобаллистической защиты. Можем спускаться, внизу нас, скорее всего, уже встретят.
– Несчастные случаи при посадке в подобных ситуациях составляют менее одного процента, - подал внезапно голос переводчик, уже забравшись в шлюпку, разгладив брюки и аккуратно поддернув рукава небесно-голубой рубашки.
– Но в таком случае, конечно, о выживших можно уже не говорить, сплошной суп из металла и слабо прожаренного мяса.
Космонавты переглянулись.
– Добрый ты человек, переводчик, - выразил общее мнение Весельчак Томас.
– А может, ты и не человек вовсе, а робот? Андроид последней модели, как в земных парках развлечений; говорят, их даже на молекулярном уровне не отличить от людей?
– Нет, - голос у переводчика был глубокий, поставленный, да и интонировал он мастерски, точно диктор программы новостей. Надо думать, не без причины, как-никак это его основной инструмент.
– Не отличить. Но нет, я не робот.
– Но если бы ты был роботом, проинтр...про-ин-струк-тированным соответствующим образом, ты бы, зуб даю, ответил именно так?
Переводчик повернул голову и поглядел на Весельчака Томаса.
– В описанной вами гипотетической ситуации - вероятнее всего, да.
– Ха!
Леонард ругнулся про себя и перестал думать насчет видовой принадлежности переводчика. Болела голова, разбираться в издевательских хитросплетениях слов не было никакой возможности.
Минуту летели молча. Шлюпка опустилась уже совсем низко, сквозь невеликие вытянутые окна с толстыми стеклами был виден город, из которого исходил направленный сигнал - вероятнее всего, столица или административный центр. Широкие проспекты, забитые разномастным наземным транспортом, царапающие небо соборы, которые почтительно облетали флаеры и воздушные шхуны побольше, медные памятники неизвестным, но, вероятно, героическим всадникам, накрытые куполами силовых полей... Никакой это не двадцатый век, конечно, Марта ошиблась.
На горизонте, истыканном мачтами рыбачьих парусников, разлегся океан, равнодушный и синий. В вышине исходило жарой большое воинственное солнце и, покачиваясь, висел разлапистый катер землян - конечно, уже невидимый отсюда, но вполне реальный. Первая после долгих лет Распада дипломатическая миссия!
Леонард прочистил горло.
– Известен ли язык, с которого вам придется переводить?
– Пока нет, -
– Но здесь нет проблемы. Большинство цивилизаций, отколовшихся от Метрополии после Распада, используют либо один из вариантов английского, либо диалекты китайского. Очень редко - эсперанто. Разумеется, я владею всеми этими языками.
– Еще бы, - сказал Весельчак Томас.
– Чего еще ожидать от андроида. Кстати, правда ли, что словощ... слово-соче-тание medium rare в переводе с одного из земных языков означает "силы небесные, до чего ж вкусно"?
– Дословно - разумеется, нет, - мгновенно ответил переводчик.
– Контекстуальные же интерпретации могут варьироваться в зависимости от...
– Хочу поинтересоваться, на что следует обратить внимание при переговорах с туземцами, - прервала его Марта. Томас мог дурачиться сколько угодно, но навигатора интересовала конкретика.
– Рекомендованные формулы обращения, знаки приветствия, или что-то подобное?
Переводчик уставился на девушку своими неподвижными глазами.
– Судя по предыдущим процессам, детали этикета неважны, мы все разумные люди и понимаем, что церемонии - пережиток нашего общего ядерного прошлого. Единственная важная деталь - формулировки высказываемого нами предложения. Здесь имеется тонкость. Мы заключаем договор о добровольном присоединении этой планеты к Метрополии...
– Не к Земле?
– удивилась Марта.
– Ни в коем случае. В ближайшие сто лет вероятно переселение большей части населения Земли на одну из новых колонизированных планет, и в этом случае необходимость перезаключать все договоры станет неприятной и дорогостоящей помехой.
– Я думала...
– Нет, давать инопланетным юристам такую шикарную зацепку - а заодно и возможность для культивации сепаратизма - мы не будем.
– Был у знакомой случай, - сказал Томас. Софи закатила глаза.
– Познакомилась с парнем - тоже юристом, между прочим. Красавец, да и в постели ого-го...
– Это тебе тоже знакомая рассказала?
– цокнула языком Марта.
– В той же постели. И вот на третью неделю знакомства - глядь!
– а у того на башке серийный номер выбит. Андроид, чтоб их черт побрал, сбежал откуда-то. Сбой в программе. Прогнала, конечно - и я не могу ее винить. Во многом другом могу, а здесь - нет.
– А почему?
– ровным голосом поинтересовался переводчик.
– Как я понимаю, ее все устраивало.
– Во!
– Весельчак Томас показал на переводчика пальцем.
– Вот в этом разница. Никогда такие, как вы, этого не поймут. Железяки!
Кренясь на левый борт, шлюпка пошла на снижение - в окна впрыгнуло что-то вроде амфитеатра под радужным силовым пузырем, лениво наплывающее снизу. Стадион? Сцена? Какой-нибудь центральный президиум? Неважно, главное, что это конечная точка маршрута - над пузырем переливался привлекающий внимание красный голографический восклицательный знак. Туземцы были разумны и, очевидно, вполне настроены сотрудничать.