Перевоспитать актрису

Еленина Юлия

— Условно-досрочное освобождение, — подсказал Леша.

— Да, — кивнула Галина Алексеевна. — А Ленка после Катькиной смерти как-то присмирела, все больше дома сидела, даже помогала. После школы поступила в театральный, а потом уехала, перевелась в другой институт, стала актрисой… Я, наверное, плохая мать, если позволила дочери вляпаться в подобное. А когда Катькино тело из морга пропало, такое было…

— В смысле пропало? — не поняла я.

— Ее нашли недалеко от города, голову проломили девочке. Как вышли на Тараса, лучше спросите у полиции, я не в курсе.

А потом тело Катьки исчезло из морга, через два дня нашли в водохранилище… Вот и все, собственно.

История занимательная, но пока непонятно, каким образом эта история нам может помочь. Леша записал адреса всех участников, спросил фамилию следователя, и мы попрощались с Галиной Алексеевной.

В машине я задумалась. А Леша озвучил мою мысль:

— Кому мог понадобиться труп?

Повернувшись к нему, предположила:

— Пьяным медикам-сатанистам?

— Ивонна… У меня иногда большие сомнения в твоей нормальности.

— А ты думаешь, что можно вырасти нормальной с бабушкой-психиатром и моим отцом?

Глава 11

Проехав метров сто вперед по улице, мы с Лешей снова вышли из машины. В доме погибшей подруги Елены никто не открыл. Работают люди, надо приехать вечером. Я повернулась к Леше и спросила:

— Поедем к следователю?

— Ивонна, мне, конечно, нравится твой энтузиазм, и я был бы вообще счастлив, если бы ты его проявила ночью в номере, но на улице тридцать градусов. Я мечтаю о прохладном душе и ледяном пиве.

По правде говоря, я и сама бы не отказалась и от первого, и от второго.

— Поехали, — согласилась после небольшой внутренней борьбы.

Все время, что мы ехали обратно в отель, Леша не отрывался от телефона. С брюнеткой, что ли, переписывается? Девушка я любопытная, так что постоянно косилась вправо, стараясь урвать хоть кусочек сообщения.

— На дорогу смотри, пока мы в столб не влетели.

Вот все заметит! Или почувствует. Черт его знает, в общем.

Историю мать Гройсман поведала интересную. Только вот пока непонятно, связано ли все это со смертью Елены. Тарас Величко уехал обратно в Симферополь до ее смерти. И, возможно, наша поездка бесполезная. Но если хочешь узнать мотив преступления, надо узнать человека. В данном случае Елену.

Мы с Лешей занимаемся ее далеким прошлым, пока Ботаник должен разузнать о недавнем. Кстати, что-то он на связь так и не вышел.

Я снова попыталась дозвониться до своего протеже, пока Леша был в душе, но безрезультатно. Тогда все-таки набрала Таньке. Сестрица ответила, но едва шевелила языком.

— Ты пьяная? — возмутилась я.

— Ванька! Как дела?

— Таня, что у вас там происходит?

— Ой, у нас тут весело. Дядюшка, то бишь твой папаня, в фирме за главного сидит, всех строит и материт на чешском. Боюсь, часть адвокатов города начнет заикаться. О, а еще он вчера споил нашего прокурора.

Танька говорила, но додумывала многие слова, исходя из общего смысла. Интересно, сколько сестрица выжрала? Но папу узнаю. Только странно, что я еще не получила сотню гневных сообщений и пропущенных звонков.

— Папины

закидоны я знаю. Что в театре и почему Иван Андреевич не выходит на связь?

— Это… — Танька задумалась или пыталась привести язык в движение. — В общем… я его вчера еле домой из театра притянула. Ленку поминали, пришлось и ему пить, чтобы не отделиться от кол… кор… клеек… Тьфу, от коллектива. А он и отрубился после первой стопки. Я его притянула к Инессе, вот мы с ней теперь похмеляемся, а Ваня еще спит.

Обалдеть! Ни на минуту нельзя их оставить без присмотра. Видите ли, они бухают, а не делом занимаются.

— Ладно, Тань. Пусть этот алкаш проснется и тут же позвонит мне.

— Конечно, Ванька. Люблю, целую, обнимаю, куплю самолет — полетим.

— Таня, иди спать.

— Не злись. Лучше тоже отдохни. Выпей бокал вина, трахни Леху и найди убийцу Ленки.

Я отбросила телефон на кровать и покачала головой. Даже нет желания возвращаться в город, пока там отжигает мой папочка. А идея Таньки мне понравилась, только можно заменить вино на пиво и вычеркнуть один пункт. Вот только с вычеркиванием наметились проблемы, когда Леша снова вышел из душа в одном полотенце на бедрах.

— Ты можешь брать с собой одежду?! — рявкнула я.

Наверное, такая реакция на его появление была неожиданной, так что Леша даже дернулся. И, конечно, долбанное полотенце оказалось на полу.

— Какого хрена ты орешь как ненормальная?

— А какого хрена ты тут разгуливаешь полуголым?

— Ивонна, ты там чего-то не видела? Или не трогала?

Полотенце Леша не спешил поднимать и при этом комфортно себя чувствовал. Он-то был прав, но целибат, длиною в два месяца, плохо на мне сказывался, особенно после секс-марафонов, которые мы устраивали. Ничего, еще месяцок — и станет легче. Знаем — плавали. Но первые три месяца хоть на стенку лезь.

И трогала я действительно все. Но сейчас, конечно, мечтала впиться ногтями в самое шикарное место на его теле.

— Может, ты оденешься? — все-таки спросила, потому что Леша, кажется, забыл о том, что со времен Адама и Евы это стало нормально для людей.

— А может, ты разденешься?

— И будем ходить голышом по номеру?

— Можно не ходить, можно и полежать.

Разговор двух идиотов, которые вроде бы и трахнуться хотят, но никак не могут подступиться друг к другу.

— Леша, оденься. Я согласна на пиво и обмозговывание ситуации. Заодно Константина Ивановича пригласим и спросим, бывали ли в его практике случаи пропажи тел из морга.

— Мне кажется, за годы работы Костик и не такого навидался.

Проигнорировав полотенце, Леша подошел к своей сумке и не спеша начал одеваться, стоя ко мне спиной. Хотя не спина меня интересовала. Еще же и шорты выбрал такие, чтобы все подчеркнуть. Издевается, гад.

— Ивонна, если бы я так пялился на твои сиськи, то через пять минут ты бы меня кастрировала.

— Что? — не поняла я.

— Можешь подойти и потрогать меня, а то скоро дыру во мне прожжешь.

— У кого-то, кажется, завышенное самомнение.