Перевоспитать актрису
Шрифт:
— Ванька, — Таня жалобно всхлипнула, а потом положила обе руки мне на плечи и добавила: — Я Ленку пальцем бы не тронула. Я зубрила с тобой УК, как ты со мной пьесы. Так что я бы никогда…
— Я знаю, Тань. Ты успокойся, главное. Я во все разберусь.
— Не надо, — вцепилась в меня сестрица, — пусть Леша занимается.
И тут у меня не то чтобы зубы свело, а как будто флюс сразу в каждом появился.
— Поехали, дома поговорим.
Танька блаженно улыбнулась, наверняка мечтая о большой и пенной ванне с кучей ароматических штучек, и
Сестрица, как я предполагала, после долгих объятий с кошаком полетела сразу в ванную. А я начала собирать чемодан. Время почему-то бежало очень быстро. Я сама еще собиралась в душ сходить перед дорогой, но Танька оккупировала ванную, кажется, надолго.
В конце концов, я не выдержала и постучала, спросив:
— Ты там не утонула?
— Уже выхожу.
Танька открыла дверь в моем халате и с полотенцем на голове, полностью удовлетворенная. Ванную она покидать не собиралась, уселась на стиральную машину и сказала:
— Иди.
— Может, ты мне еще спину потереть хочешь? — возмутилась я.
— Ладно, пока кофе заварю, — согласилась Танька и покинула ванную.
Когда я вышла из душа, Ботаник на пару с сестрицей уже распивал кофе. Что-то он рано, не хватало, чтобы еще и Леша сейчас появился. Я взяла кружку в руки и устроилась на диване, сказав Таньке:
— Рассказывай, что было в тот день. В подробностях.
— О… — застонала сестрица. — Опять?!
— И еще не один раз расскажешь, если понадобится.
Нового, в принципе, сестрица почти ничего не поведала — все это я знала от Леши, Ботаника и из СМИ. Танька только дополнила, что накануне Гройсман была какая-то нервная, временами задумывалась, даже забывала текст, а на выпады сестрицы даже не реагировала, что уж совсем было удивительно. В гримерку Елена отправилась первой, там ее и нашли.
Я допила кофе и поставила чашку на журнальный столик.
— Тань, у меня масса вопросов, но на это нет времени. Будет лучше, если ты в письменном виде опишешь тот день и все странности, которые происходили незадолго до этого. А ему, — кивнула я в сторону Ботаника, — расскажешь все обо всех, начиная от худрука до уборщицы.
— Зачем? — удивилась сестрица.
— Я переодеваться, а ты пока расскажи о нашей затее.
Ботаник тяжело вздохнул и начал рассказывать. И хорошо, что я успела скрыться за дверью спальни, потому что Танькин возглас возмущения разнесся по всей квартире. Не завидую Ивану Андреевичу.
Надев удобные шорты и футболку, минут пять постояла возле двери, пока Ботаник успокаивал сестрицу, а потом подхватила чемодан и вышла.
— Ну вы и авантюристы, — только и смогла выдавить из себя раскрасневшаяся Танька. — Одна летит в Симферополь, толком не подготовившись, второй — в театр без соответствующей подготовки. И что на это сказал бы Леша?
— Он в курсе про театр, только попросил докладывать каждый день об изысканиях. Но про Симферополь ему ни слова, — сказала
— Я помогу с чемоданом, — поднялся Ботаник, но я его остановила:
— Сама справлюсь.
— Ванька, — как-то уж очень виновато начала сестрица, и тут у меня появилось очень нехорошее предчувствие. — Ты извини…
— За что? — спросила я.
— Когда меня это… задержали, я пыталась до тебя дозвониться, но телефон был выключен, про Ивана я почему-то даже не подумала, так что… Ну и родителей я не стала беспокоить, потому что думала только про адвокатов.
— Таня, — протянула я, — надеюсь, ты думала про адвокатов, проживающих в этом городе?
Ботаник переводил взгляд с меня на сестрицу и обратно, ничего не понимая. Жаль, что после моего последнего вопроса Танька виновато опустила глаза. Только не это!
— Ванька, ну прости… Ты хоть представляешь, в каком состоянии я была?
Я бросила сестрице телефон и почти заорала:
— Звони! Звони ему сейчас же и говори, что все нормально. Ты хоть представляешь, что будет, если он сюда приедет?
— Вы о чем? — тихо спросил Ботаник.
— Не о чем, а о ком, — зло ответила я. — О моем отце.
Танька отошла к окну и тихо начала говорить, но уже через минуту повесила трубку и повернулась такая бледная, что впору ехать в Трансильванию и становиться одной из невест Дракулы.
— Что? — спросила я, а подошвы просто загорелись, так мне скорее хотелось свалитью
— Он уже в аэропорте, — ответила Танька.
О, нет! Пусть сама с ним разбирается. Я уезжаю в Симферополь.
— Счастливо оставаться, — сделала я ручкой и почти вприпрыжку, невзирая на тяжесть чемодана, полетела вниз по лестнице.
Только папы тут не хватало. Не удивлюсь, если к моему возвращению здесь полгорода станет заиками.
Хотя мысли о папе отошли на второй план, когда я заметила пристроившегося на моем капоте Лешу. Он окинул меня взглядом и спросил:
— Далеко собралась?
— Возвращаюсь в Прагу, этот климат плохо влияет на состояние кожи.
Леша усмехнулся. Не поверил. Надеюсь, это не Ботаник меня сдал, а то я сверну ему шею, и ни мама, ни Инесса меня не остановят.
— И что за ухмылка? — пошла я в наступление.
— На твоей машине поедем или на моей?
— Куда? В Прагу?
— Ивонна, — Леша покачал головой, — ты же не держишь меня за идиота? Ты бы ни за что не бросила Таньку в такой ситуации. Так что смею предположить, что собираешься ты в Симферополь. Я собираюсь туда же, поэтому нет смысла гнать две машины.
— Решил на бензине сэкономить?
— Бензин пополам.
Я щелкнула брелоком и открыла багажник. Леша забрал с сидения своей машины сумку внушительных размеров и положил рядом с моим чемоданом. Еще и попытался захлопнуть багажник, на что я тут же подставила руку и потянула его вверх. Таким образом мы издевались над машиной пару минут, пока Леша чуть не прижал мне руку.