Перейти черту
Шрифт:
— Я не знаю. Что-то у меня плохое предчувствие. Почему они так долго ходят по магазинам?
— Прошло всего двадцать минут. Они уже должны вернуться.
Внезапно в двери кабинета влетел один из моих охранников и прерывающимся голосом сказал:
— Адам Русланович, нам только что сообщили, что неизвестные люди в черных масках похитили вашу дочь и сотрудницу фирмы.
Не описать словами чувства, что я испытал в тот момент. Я молниеносно вскочил на ноги, опрокидывая навзничь кресло.
— Как это произошло?
— Мы только что получили
Размахнувшись, я со всей злости ударил кулаком по монитору компьютера, отчего тот с громким стуком разлетелся по полу. Нельзя терять больше ни секунды, иначе все может закончиться катастрофой. Я сделал все возможное, чтобы взять себя в руки и начать мыслить хладнокровно, чего и требует данная ситуация. Если я не спасу их, моя жизнь потеряет всякий смысл.
— Сколько времени прошло с момента похищения.
— Около двадцати минут, — удрученно произнес охранник.
— Если они организовали похищение с целью шантажа, то должны непременно объявиться. Срочно подключи к этому делу специалиста, который сможет по звонку отследить их местоположение. И позови ко мне своего начальника.
— Будет сделано, — не став медлить, мужчина стремглав покинул кабинет.
— Сынок, что же будет? — Прижала мать ладонь ко рту, пытаясь собраться с мыслями.
— Если бы я знал.
Рухнув прямо на пол, я в безысходности сжал голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Отчаяние захватило в тиски мое сердце, кровоточащее от страха за дочь и любимую женщину. Где они сейчас? Через что им приходится проходить?
— Клянусь, если они хоть пальцем тронут мою семью, я разорву их на мелкие кусочки.
Слизывая с нижней губы соленую каплю, я вытащила ремень из петель и откинула его на грязный пол. Моя душа металась в душераздирающей агонии, рвалась наружу, подальше от того ужаса, через который мне придется сейчас пройти. Я даже предположить не могла, что однажды окажусь в такой ситуации. Это еще одно испытание, посланное мне свыше? Я готова его выдержать, но только при условии, что Вика будет в безопасности и не пострадает.
— Может, ты пошевелишься? Хотя я могу сделать все сам.
Он уже потянулся руками к лифу моего платья, как внезапно распахнулась ветхая дверь, ударяясь об стену. Моим временным спасением оказался тот же грузный мужчина, протягивающий неудавшемуся насильнику мобильный телефон.
— Звони уже. Потом поимеешь девку.
— Я не увлекаюсь некрофилией, — пробурчал он, пихая пособника в плечо и отбирая сотовый.
Некрофилией?
С все нарастающим ужасом я поняла, что нас не собираются оставлять в живых. Только не это! Я любой ценой должна спасти дочь, не важно, как мне придется это сделать.
Вновь повернувшись ко мне, мужчина схватил меня костлявой лапищей за шею и ощутимо сдал пальцы, отчего кислород
— Слушай меня внимательно. Сейчас ты позвонишь своему мужику и скажешь ему, что нам нужно пятьдесят миллионов. У него на это только час. Где будет назначена встреча, узнает в сообщении. Все поняла?
Кивнув, я решила поставить ему ультиматум.
— Приведите ко мне ребенка, иначе я не скажу ни слова.
— Ты больше ничего не хочешь? — Прорычал он, сжимая пальцы еще сильнее. — Я ведь могу и не просить.
— Я должна убедиться, что с моей дочерью все в порядке, — выдавила хрип из своего горла, чувствуя, как бьется жилка на моем виске.
— Как мило, бл*ть. Ладно, приведи сюда ребенка. Поживее.
Короткие секунды ожидание превратились для меня в нескончаемые минуты. Только услышав топот детских ножек в коридоре, я обрела некое спокойствие и душевное равновесие.
— Мамочка, — подбежала ко мне Вика, растирая дорожки слез по покрасневшим щечкам.
Я притянула ее в свои объятия, крепко прижимая к груди и ограждая от жестоких мужчин.
— Мне страшно, — захлебываясь слезами, прошептала она.
Ее хрупкое тело дрожало, словно листик на разъяренном ветру. Я даже не имела предположений, как успокоить дочь, ведь сама находилась в подобном состоянии.
Где же ты, Адам? Спаси нас. Мы так нуждаемся в тебе.
— Тише, все будет хорошо. Я рядом.
— Теперь звони, — протянули мне телефон.
Поднеся мобильник к уху, я рвано вздохнула и закрыла горящие огнем от непролитых слез глазах. Мысленно я молилась, чтобы Адам ответил на звонок и заверил меня, что он уже нашел выход из сложившейся ситуации. Чтобы выдержать этот день, я должна проникнуться верой в наше спасение. Для меня самое главное — спасти ребенка, а затем спастись самой.
Когда я уже подумала, что никто не ответит мне, в динамике телефона раздался ледяной голос со скрытыми в нем нотками ярости.
— Адам, это я.
— Милена? — Неверяще выдохнул он. — Как ты? Как дочь?
— С нами все в порядке.
Мужчина нетерпеливо стукнул пальцами по наружной стороне левого запястья, как бы намекая на время.
— За наше освобождение требуют пятьдесят миллионов. Адрес передачи денег сообщат по смс.
Мне требовались колоссальные усилия, чтобы не расплакаться в трубку, а говорить спокойно и уверенно. Хотя спокойствия в моем дрожащем от страха голосе и в помине нет.
— Скажи им, что я хочу переговорить с ними.
— Он хочет переговорить с вами лично, — передала я просьбу Адама.
Мужчины несколько секунд вопросительно поглядывали друг на друга, пытаясь принять решения; затем один из них жестами приказал мне закрыть динамик телефона ладонью.
— Поставь на громкую связь, — сказал главный.
— Они слушают тебя.
— Если с ними хоть что-то случится, я найду вас и убью, — прорычал Адам, вероятно, пытаясь запугать их. — А если я увижу их живыми и невредимыми, вы получите пятьдесят миллионов сверху.