Перезагрузка или Back in the Ussr Книга 2
Шрифт:
Накануне просмотра я попросил своих музыкантов устроить своеобразный флешмоб - оповестить друзей и знакомых относительно бесплатного выступления. И когда члены худсовета числом 12 человек (прямо как в фильме про 12 пока еще не разгневанных мужчин) заняли в зале свои места на первом ряду, я вышел на сцену и в микрофон заявил:
– Товарищи, специфика нашего жанра требует присутствия в зале зрителей, а не группы в 12 человек. Хотя бы полсотни любителей качественного рока могут послужить лакмусовой бумажкой выступления молодого и перспективного коллектива, с
Про 'идеологически выдержанную программу' я упомянул не случайно. Тексты песен с русским переводом были розданы членам худсовета заранее, и вряд ли там можно было к чему-то придраться.
– Товарищи, вы как смотрите на то, чтобы запустить в зал некоторое количество зрителей?
– спросил у коллег председатель худсовета композитор Борис Тищенко.
– Я лично против, - возразил секретарь райкома ВЛКСМ, прыщавый и неприятный на вид тип лет двадцати пяти.
– Не понимаю, почему худсовет должен превращаться в какое-то шоу с неорганизованной толпой.
– А я напротив, поддерживаю эту идею.
Это уже откликнулся поэт-песенник Илья Резник, единственный, кто мне был знаком по воспоминаниям будущего. Естественно, намного моложе, чем в 21 веке, но с такой же пышной шевелюрой. Закончилось тем, что семеро проголосовали 'за', и пятеро - 'против'.
– Значит, принимаем предложение товарища Губернского большинством голосов, - подытожил Борис Иванович.
– А где же вы, Сергей Андреевич, сейчас будете искать зрителей?
– Одну минуту.
Я кивнул дежурившему у двери в зал человеку, и тот скрылся в фойе. А спустя полминуты в помещение, рассчитанное на тысячу с небольшим мест, организованно прошли около сотни человек, среди которых преобладала молодежь, но глаз выхватывал и людей среднего возраста. И даже одного пенсионного вида, с аккуратной седоватой бородкой. С ними всеми я еще на улице обговорил заранее, что если их все же допустят в зал, то занимать места следует организованно, без криков и ломания кресел.
Концерт прошел ударно. Уже после первой песни публика стояла на ушах, что, впрочем, не вылилось в какие-то бесчинства, и спасло нас от визита милиционеров и провала сдачи программы. Парни отыграли шоу на одном дыхании, это было так мощно, что даже у меня в горле стоял ком. Некоторых из членов худсовета тоже проняло, что было заметно невооруженным глазом.
Обсуждать выступление мы удалились в кабинет директора, куда завалились и музыканты, раскрасневшиеся после ударного концерта. Первым слово взял комсомолец.
– Сергей Андреевич, у нас все-таки многонациональное государство. Помимо русских в нем проживают татары, евреи, армяне, азербайджанцы, латыши... Зачем нужно называть коллектив 'the Russians'? Это же... это же проявление национализма.
И подался вперед с таким видом, будто поймал меня на чем-то нехорошем, уличил в онанизме или еще не знаю в чем.
– Эээ... Дмитрий Сергеевич, кажется? Так вот, Дмитрий Сергеевич, хотя у нас уже 60 лет как советское государство, всех представителей нашей огромной и многонациональной,
– А на кого рассчитаны тексты на английском языке?
– Скажу откровенно - на западного слушателя. Группа - заметьте, не вокально-инструментальный ансамбль, а именно группа - это своего рода идеологическое оружие, с помощью которого мы планируем пропагандировать за границей социалистический строй.
– Ничего себе! А планы у вас, батенька, наполеоновские, - покачал головой какой-то деятель от Союза композиторов.
– И кто же это вас так просто выпустит на зарубежные гастроли? Да еще, как я понимаю, вы планируете покорить сердца слушателей капиталистических стран?
– Ну не все сразу, - развел я руками.
– Но кто ничего не делает - у того ничего не выйдет.
– Да уж, как-то все это немного вразрез идет с политикой партии...
– Хотя, Никанор Федорович, - обратился к нему Тищенко, - репертуар-то неплохой. И не подумаешь, что коллектив приехал к нам из деревни. Согласитесь, музыкальное сопровождение на достойном уровне, если дело касается эстрады в таком виде.
Ну еще бы, музыку все-таки передрал с хитов будущего, с песен коллективов, которые в той реальности собирали полные стадионы.
– А почему назвались группой, а не вокально-инструментальным ансамблем?
– не унимался комсомольский вожак.
– Для внутреннего пользования сгодилось бы и ВИА, а если мы отправимся заграницу, то там нас просто не поймут. Формат группы для них более привычен.
– А вы проверили, не сидели ли у ваших музыкантов родственники? Или и вовсе они сами? А то ведь и за границу не выпустят.
– Первым делом спросил, там все чисто.
– Товарищи, давайте все же сосредоточимся на обсуждении программы, а не формата и названия группы, - призвал соратников Тищенко.
– Для этого существуют другие органы, которые, если будет в том необходимость, сделают соответствующие выводы.
Обсуждение продолжалось около сорока минут. В итоге мы все же вышли победителями, несмотря на кислую мину комсомольца и пары его единомышленников. Из здания Дворца культуры мы с музыкантами выходили окрыленными.
– Друзья, эту победу нужно отметить!
– заявил я, пряча самодовольную ухмылку.
– На такой случай я заранее забронировал нам столик на пятерых в 'Садко', что в гостинице 'Европейская'.
– Хорошее место, - поддержал Азаров и сунул руку в карман.
– Правда, у меня тут денег с собой...
– Сегодня я угощаю, так что по поводу денег не парьтесь. Ну что, идем?
– А инструменты куда, с собой?
– поинтересовался Кроль.
– Пока можете покидать в мою 'Волгу', ничего с ними случится. А если и случится - все равно они у вас не первой молодости, нужно будет покупать и инструменты, и аппаратуру качественные, от лучших производителей. Будем колесить по Союзу на трейлере, вернее, трейлер с аппаратурой будет колесить с нами.