Перезагрузка или Back in the USSR. Дилогия
Шрифт:
– Сережка!
Я обернулся на голос жены.
– Чего?
– Опять по твою душу звонят, иди быстрее.
Оказалось, это был Тюстин. Александр Васильевич прочитал мою книгу и поблагодарил, что я указал его в аннотации в числе консультантов.
– Очень достойное исследование, и подача интересная. Что? Мясников обещал переиздать? Ну, если уж Георг Васильевич обещал... А сейчас над чем работаете? Понятно, тоже интересная тема. Тем более что вы и начали раскопки городища, вам, как говорится, и карты в руки. Помощь не нужна, советы? Ну если что - звоните, не стесняйтесь.
А ближе к вечеру раздался еще один звонок, теперь уже из пензенского отделения
– Что же вы, Сергей Андреевич, совсем к нам не заходите? Забежали бы, познакомились... А то звонят от второго секретаря обкома КПСС, интересуются, состоит ли Губернский в писательской организации? А мы и не знаем про такого писателя. Задним числом, конечно, почитали журналы, где вы публиковались, с историческим трудом ознакомились... Безусловно, талантливо, ничего не скажешь.
– Спасибо, Николай Андреевич, за высокую оценку моего скромного труда.
– Так что заходите, познакомимся, глядишь, и представим вас к вступлению в писательскую организацию. Знаете, где мы находимся? Записывайте адрес...
Ну вот и еще одна полновесная монетка упала в мою копилку. Хотя места еще в ней осталось очень и очень много. Но набранные темпы на пути к возвеличению меня любимого самого радуют. Полгода прошло с момента моего появления в этом мире, а уже сколько сделано! Хотя, безусловно, не без помощи 'ридера', откуда я тупо воровал чужие книги... Впрочем, успел и сам родить неплохую повестушку. Как бы там ни было, все это ради счастливого будущего, чтобы что-то изменить в судьбе своей страны. Не факт, конечно, что будет лучше. Вдруг я так изменю историю, что все закончится ядерным апокалипсисом. Но в такое развитие событий верилось с трудом, девять из десяти, что если история изменится - то лишь к лучшему.
В течение следующей недели произошло два знаменательных события. Сначала меня приняли в члены Союза писателей СССР, а буквально через два дня Валентина стала членом коммунистической партии. Я сделал вид, что искренне рад за жену, хотя для меня КПСС являлась каким-то анахронизмом, куда стараются вступить только ради карьеры. Валя, вроде бы, на карьеристку не тянет, хотя чужая душа, как говорится, потемки.
Красную корочку любимой мы отметили походом в 'Волгу', созвонившись предварительно с Рафом Губайдуллиным.
– Конечно, приходите!
– радостно заявил он.
– Только точно время скажите, столик для вас будет заказан.
В общем, посидели неплохо, хотя Вале пришлось только завистливо смотреть, как я употребляю коньяк за двоих. Обошелся 200-граммовым графинчиком. Закусили неплохо, послушали живую музыку, повальсировали, причем Валя даже со своим немного округлившимся животиком выглядела весьма сексуально.
– Никогда еще не танцевал с беременной коммунисткой, - прошептал я ей на ухо.
– Ну так запомни этот вечер, - прошептала она в ответ, уже мое ухо обдав своим жарким дыханием.
Вечер мне запомнился, но немного по другой причине. За одним из столиков сидела шумная компания гостей с юга, как позже выяснилось, азербайджанцев, торгующих на местном рынке цветами и фруктами. В какой-то момент кавказцы начали делать недвусмысленные намеки в сторону девушки, сидевшей со своим молодым человеком. Сначала отправили ей через официантку бутылку вина. Но девушка вернула напиток обратно, передав опять же через официантку, что она с женихом, а потому принимать такие подарки от посторонних мужчин ей неудобно. Все это происходило буквально в двух шагах от нас, поэтому мы также стали невольными свидетелями разгоравшегося конфликта.
Наконец жених попробовал что-то вякнуть, ему просто отвесили легкую оплеуху, после чего пинками выперли в сторону выхода.
– Слушай, это уже беспредел какой-то, - сказал я Вале.
– Куда администрация смотрит?
– Давай я схожу, поищу администратора или кого-то из начальников, кто-то же должен быть в это время. Пусть милицию, что ли, вызовут.
Наверное, Валя произнесла это слишком громко, а тут как раз у музыкантов случилась пауза, они, похоже, перекусывали где-то за сценой, и в зале было относительно тихо. Одним словом, азербайджанцы услышали, как моя жена что-то сказала про милицию, да еще и сделала движение, как бы поднимаясь.
– Ты, коза, быстро села на место, - с южным акцентом сказал один из азеров.
– Села, и не дергайся.
Ах ты ж муфлон бакинский! Пожалуй, тот я, из 2015-го, постарался бы всеми силами сгладить конфликт, но в нынешнем состоянии я чувствовал себя куда увереннее. Порой мне казалось, что какие-то неведомые покровители мне благоволят, помогая в решении всех моих проблем. Да и два месяца бега и занятий с гантелями значительно улучшили мое физическое состояние.
В общем, чтобы не выглядеть в глазах своей женщины полным лохом, я поднялся и попросил для начала оскорбившего Валю азербайджанца извиниться. В ответ услышал, что он меня на чем-то там вертел, а в следующую секунду опустевший графин из-под коньяка опустился на голову смельчака. Учитывая, что посуда была из толстого стекла и весила довольно прилично, а удар оказался такой силы, что графин разлетелся на мелкие осколки - этого вполне хватило для того, чтобы отправить хама в глубокий нокаут. И я не был уверен, что обошлось без сотрясения мозга.
Тут же кто-то завизжал фальцетом, в зале началось броуновское движение, раздался крик: 'Милиция!'... Онемевшие от такого неласкового обращения со своим товарищем, две остальных азербайджанцев в первое мгновение только тупо переводили взгляд с меня на прикорнувшего без движения возле столика друга, и обратно.
– Щас кто дернется - порешу на хер!
– вырвалось из меня совершенно для самого себя неожиданно.
Правда, чем я буду 'порешать', еще не придумал. Да вон хотя бы той бутылкой вина, она из вполне толстого стекла. Думаю, по силе удара графину не уступит. Однако до дальнейшего рукоприкладства дело не дошло. Очень вовремя появились двое представителей закона, один с лейтенантскими погонами, а второй в звании старшины.
– Что здесь происходит?!
Тут же откуда-то нарисовалась администратор - полнозадая бабенка с высокой прической. Я приготовился к тому, что меня сейчас начнут обвинять во всех смертных грехах, как обычно случается в дешевых боевиках, но, на мое счастье, администратор, собственно и вызвавшая милицию, видела всю картину происшедшего и рассказала правду.
– Вот те трое пересели к этим за столик. Начали к девушке приставать, ее молодого человека ударили. Потом вот этот, - она ткнула пальцем в слабо шевельнувшегося азербайджанца, - этот стал угрожать вот ей, - теперь уже палец направлен в сторону Валентины.
– А этот вот встал, потребовал извиниться, тот ему что-то сказал, и этот его графином по голове. А графин, между прочим, из чешского стекла, знаете, сколько стоит?!