Перезагрузка
Шрифт:
– Прошу, – распорядитель сделал приглашающий жест.
Первым к чаше шагнул рыжий, за ним двинулся Миша, и на мгновение даже возникла толчея. Андрей подождал, пока она исчезнет, и потом спокойно забрал последний оставшийся листок.
Развернув его, увидел цифру «2» и слово «правый».
– Каждый из вас теперь знает номер пары и вход, через который он пройдет на ристалище, – объяснил Анатолий. – Сейчас я должен занять место на вышке, откуда буду управлять состязаниями, так что оставляю вас на помощников и желаю, чтобы пребыли
Кивнув, он удалился в лабиринт и вскоре уже лез по лесенке на вышку. Когда взобрался на самый верх, выяснилось, что там для распорядителя приготовлен мегафон.
– Запускайте первых! – прикатился мощный голос.
Единица досталась Мише и необычайно могучему мужику, одетому не в камуфляж, как остальные, а в шорты и футболку.
– Ну, я тебя размажу, – пообещал он и в сопровождении одного из помощников Анатолия зашагал направо.
«Рыцарь» из Киева ничего не ответил, только нехорошо усмехнулся в спину сопернику.
Оба исчезли из виду, помощники вернулись, а затем распорядитель поднял и опустил руку. Соперники двинулись навстречу друг другу, отыскивая путь в незнакомом для обоих лабиринте, надеясь заметить врага первым, выстрелить в него так, чтобы не получить «ответку»…
Трибуны заревели вновь, кровожадно, призывно.
Андрею стало жарко, и он совершенно автоматически снял маску, чтобы охладить разгоряченное лицо.
– Нельзя! – тут же воскликнул один из помощников, и пришлось вернуть деталь экипировки на место – в чужой монастырь со своим уставом не ходят, а тут даже не монастырь, хуже.
Анатолий с вышки поглядывал то в одну, то в другую сторону, и по его взглядам можно было примерно определить, как перемещаются Миша и его соперник. Зрители поддерживали обоих, что выглядело понятным – оба чужаки, так что не особенно жалко, кто бы ни проиграл.
Потом донесся глухой стук очереди, за ней – несколько одиночных выстрелов.
– Наконец-то началось, – нетерпеливо сказал один из смоленских «рыцарей». – Долго они запрягали.
Две очереди перекрыли друг друга, затем наступила тишина, и вновь прозвучал грохот. Трибуны притихли. Взлетело над стенками лабиринта хриплое проклятие, а затем донесся радостный вопль:
– Уррра!
Вопил, судя по голосу, Миша, и у Андрея стало легче на душе – вроде бы и общались всего ничего, а все равно не чужой уже человек, да и сам по себе, похоже, не засранец.
Анатолий поднял левую руку, а в мегафон объявил:
– Схватка окончена! Победитель – доблестный Михаил из Киева!
Сердце Андрея застучало немного чаще – следующая очередь его, и неизвестно еще, как все обернется.
Победитель ушел с ристалища сам, а вот побежденного помощники распорядителя вытащили на руках и поволокли под трибуну. Его физиономия стала бледной и одутловатой, глаза были закрыты, а волосы измазаны кровью.
– Так, у кого двойка? – поинтересовался один из подчиненных Анатолия.
– У меня, – ответил Андрей, а
Потом он повернул голову, и их взгляды встретились.
Зрители на трибунах завопили вновь, и на этот раз они желали победы своему, местному, кричали, чтобы он раздавил чужака, словно клопа, прибил его, уничтожил. Голоса Ильи и Рашида, если они и орали что-то, потонули в общем кровожадном, полном ненависти хоре.
«Но ничего, мы еще посмотрим», – подумал Андрей, чувствуя, как в сердце просыпается азарт.
Его повели направо, и вскоре он оказался перед ведущим в лабиринт проходом. Уловив знак Анатолия, двинулся вперед, а оказавшись между стальных стен, сделал то, что положено сделать, получив в руки незнакомый маркер, – направил его в сторону и нажал на спусковой крючок.
Хлопнуло, металлический шарик со стуком отскочил от стенки.
Хорошо, что оружие работает, плохо, что заряжено оно весьма опасными штуками – торс, пах и лицо защищены, но на теле полно уязвимых точек, и если такая хрень попадет, например, в горло…
Проходы в лабиринте были достаточно широкими, чтобы зрители и распорядитель видели, что происходит на ристалище. Андрей двигался по ним быстрым шагом, останавливаясь и прислушиваясь перед каждым поворотом, и понемногу забирал вправо, чтобы выйти к противнику с левой от того стороны.
Если это удастся и они заметят друг друга одновременно, то рыжий потратит несколько мгновений, чтобы развернуться.
– Вот хренота… – пробормотал Андрей, споткнувшись о торчащую из стены загогулину.
– Порази его во славу короля! – примчался сверху и справа истошный женский крик, и он отвлек Соловьева на мгновение, а когда тот вновь сосредоточился, то понял, что по нему уже стреляют.
Металлические шарики свистели вокруг, лупили по забору позади.
Андрей упал, перекатился в сторону, думая о том, что рыжий выходит на ристалище не в первый раз, знает его, в отличие от чужака, но снайпер из него как из гранатомета ложка…
Укрывшись от противника, вскочил на ноги и рванул назад, туда, где вроде бы был проход в нужную сторону. Оглянулся, раздраженный из-за того, что проклятая маска закрывает обзор, а затем плюхнулся на живот и пополз вперед – нет уж, дудки, пусть его потеряют из виду хотя бы на несколько минут.
Короткий «тоннель» закончился, выводя в некое подобие зала с множеством выходов. Едва поднявшийся на ноги Андрей сунулся туда, как получил сильный удар в грудь и отлетел назад. Шарахнулся спиной так, что сбил дыхание, перед глазами поплыли радужные круги.
Судорожно моргая, чтобы избавиться от них, рванул в сторону, и очередь прошлась по тому месту, где он только что стоял.
– Стой, трус! – донесся гневный вопль рыжего. – Я поражу тебя!
– Хрен тебе с маком, – пробормотал Андрей, морщась от боли – заработал синяк, и счастье еще, если не перелом ребер.