Пережитое и передуманное
Шрифт:
Химическая лаборатория В. И. Вернадского в Санкт- Петербургском университете
В. И. Вернадский на заседании Академии наук (крайний справа). Конец 1920–х годов
Сертификат, подписанный М. Склодовской- Кюри, подтверждающий получение В. И. Вернадским радия в 1928 г.
Труды
И. В. Курчатов — основатель и первый директор Института атомной энергии
Первый советский циклотрон. 1939
В. И. Вернадский (во втором ряду второй слева) в группе ученых радиологов. Слева от него академик В. Г. Хлопин
Париж. Дом на улице Туилье, в котором жили Вернадские в 1922–1923
В Торонто в 1913 году состоялась XXIII сессия Международного геологического конгресса, на которую был приглашен В. И. Вернадский.
гг.
Это было первое и единственное путешествие ученого в Новый Свет
С 19 по 26 июня 1927 г. в Берлине проходила Неделя русских ученых и русской науки. На снимке — В. И. Вернадский (первый справа), А. Эйнштейн (стоит третий слева), А. В.Луначарский (сидит второй слева), Н. А.Семашко (сидит четвертый слева)
Дж. Дж. Томсон и Э. Резерфорд
Всемирно известные ученые, с которыми встречался В. И. Вернадский, — П. Кюри и М. Склодовская — Кюри
Диплом об избрании В. И. Вернадского почетным членом Карлова университета в Праге
С. Ф. Ольденбург
К. П. Флоренский
Н. И. Вавилов
Б. ЛЛичков
Российские ученые — современники и единомышленники В. И. Вернадского
В. И. Вернадский и его ближайший друг и ученик академик А. Е. Ферсман
Ученые на отдыхе в подмосковном санатории «Узкое». Н. Д.Зелинский, И. А.Каблуков, Н. М.Кижнер, А. Н.Северцов (сидят слева направо). Н. Н.Лузгин, М. Н. Розанов, В. И.Вернадский (стоят). 1934
Академики во время войны в эвакуации в Боровом. 1942
Мемориальный
Медаль имени В. И. Вернадского «За вклад в устойчивое развитие», учрежденная Фондом имени В. И. Вернадского
Надгробный памятник великому ученому. Скульптор 3.М. Виленский. Новодевичье кладбище. Москва
и считаю эту свою работу делом жизни — «Об основных проблемах биогеохимии», к которой приложу несколько экскурсов, два из которых уже вошли в мой план. 1) О логике естествознания (которой еще нет или, вернее, которой есть несвязные и не продуманные до конца начатки, а между тем их правильное понимание меняет, по существу, наши выводы). Биосфера есть «природа» для всех геологических и биологических в широком смысле наук, и множество выводов, которые правильны для всей природы, к ней не подходят, например энтропия, неизбежность физико — химических процессов в обратимой форме и т. п. и 2) О добре и зле в конструкции науки. Мне кажется, что я смогу здесь не выходить — кроме критической части — за пределы науки, которая для меня является в своем историческом процессе прямым продолжением создания мозга — аппарата Homo Sapiens, но развившейся в специальном процессе. Это — сила, превращающая биосферу в ноосферу.
В конце я хочу дать два больших экскурса — о логике описательного естествознания и о научной этике. Научная этика может рассматриваться, конечно, и с точки зрения людских взаимоотношений — с точки зрения правильной жизни в ноосфере, но она может ставиться и в другом аспекте — нравственной жизни ученого. Эта личная этика — при признании ноосферы — получает очень глубокую и широкую базу.
6 ноября 1942 г. Боровое
Я сейчас очень думаю о записке, которую я представляю в Академию, о необходимости обсуждения вопроса о реконструкции страны после нашествия немецких варваров. Очень хочется высказать до конца свою мысль, и как будто я ясно вижу, что надо делать.
Если нужно будет, поеду в Свердловск, но думаю, что до этого далеко. Я решился после некоторых колебаний поставить вопрос, не скрывая ничего, на всю его доступную мне глубину.
К большому для меня огорчению, я не могу здесь мотивировать во всей нужной силе вопрос о ноосфере, которую я считаю реальностью. Думаю, что я прав. Этим объясняется моя полная уверенность в нашей победе и в наступлении новой эры, если мы сделаем следствия из того, что происходит.
Из письма к О. Ю. Шмидту [68]
68
Шмидт Отто Юльевич (1891–1956) — академик, математик, астроном, геофизик, исследователь Арктики. В 1939–1942 гг. занимал пост вице — президента АН СССР. В. И. Вернадский в это время неоднократно ему писал о недостатках в организации работы Академии наук и необходимых мерах по их устранению.
14 июня 1941 г. Москва
Помещение, как мне не раз приходилось говорить в Академии, не есть просто здание, а можно сказать, есть научный инструмент, и при правильной его постройке успехи должны возрастать в несколько раз. У нас теперь, насколько я вижу, это поняли для современных заводов, связанных с физическими и химическими проблемами. Еще более это важно для научных учреждений Академии наук, которые по плану на бумаге должны быть связаны с государственной работой промышленности в широком ее понимании. Я считаю эту государственную работу очень важной, но для этого (производственные) научные учреждения Академии наук должны быть поставлены в условия, которые бы отвечали этой задаче. Сейчас для огромного числа академических учреждений эти условия не существуют. Только благодаря высокому среднему уровню научных сотрудников мы можем держаться, но с каждым годом это становится все более трудным. Так или иначе, Президиум должен учитывать это тяжелое положение, в котором находятся академические учреждения, годами работающие на бивуаке.