Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль
Шрифт:
Английское правительство было всецело согласно с США, что Япония в ближайшее время нападет на СССР. Однако, рассматривая эту перспективу с точки зрения национальных интересов Англии, в Лондоне считали неразумным допустить, чтобы державы "оси" били своих противников "поодиночке" - в данном случае Советский Союз. Английское правительство осведомлялось, что "сделают Соединенные Штаты в случае нападения Японии на Россию".
Американские расчеты строились на том, что 18 октября правительство сформировал генерал Хидэки Тодзио. Он был тесно связан с Квантунской армией и рассматривался американскими политиками как сторонник Германии. Аналогичных взглядов придерживались
В Вашингтоне, да и в Лондоне было упущено из виду только то небольшое обстоятельство, что как Тодзио, так и новый министр иностранных дел Сигэнори Того, в прошлом посол в Москве, лучше, чем кто-либо другой в Токио, понимали силу Советского Союза и сложность войны против него.
22 октября Хэлл ответил англичанам: "Правительство США еще не решило, что делать в случае нападения Японии на СССР"{223}. Английское правительство в ответ высказалось за совместное предостережение (США, Англии и СССР) Японии "против блокады Владивостока или нападения на Сибирь". Соединенные Штаты отказались. Почему?
Хэлл, пишут Лангер и Глисон, "решил на время рассматривать японскую агрессию в целом, а не заниматься ее отдельными проявлениями. Тем не менее Вашингтон решил отныне направлять поставки в Россию через Архангельск, а не Владивосток"{224}. Объяснение "научных светил" из УСС и ЦРУ решительно ничего не проясняет. Дело было, конечно, в том, что влиятельные силы в Соединенных Штатах старались не сделать ничего, что могло бы отвратить Японию от агрессии против Советского Союза.
"Б-17": через Гавайи на Филиппины
В разведывательном управлении штаба армии США - Дж-2 - офицеры имели доступ ко всем материалам, к каким имел и президент. Они видели глобальные замыслы агрессоров - Германии и Японии - и понимали, что основной фронт второй мировой войны держит Красная Армия, защищающая на советской земле и американцев. Простой здравый смысл и элементарное чувство самосохранения подсказывали - нельзя допустить, чтобы на Востоке Советскому Союзу нанесли предательский удар в спину. Этими бесхитростными мыслями офицеры управления делились со своим правительством.
2 октября руководство управления направило "наверх" пространную аналитическую записку, в которой глубоко, со всех точек зрения рассмотрело позицию США в переговорах с Японией. К этому времени было известно, что главное препятствие на пути договоренности - это требование Хэлла, чтобы Япония вывела войска из Китая. На первый взгляд честнейшая позиция, продиктованная пламенной заботой о жертве агрессии - китайском народе, о чем внушительно трактовали тогда американские средства массовой информации с трескучими ссылками на благороднейшие традиции внешней политики США.
Люди военные, американские разведчики, однако, оставили в стороне риторику и написали вещи, определенно неприятные для политиков, а именно: "На этой стадии выполнения национального стратегического плана прекращение боевых действий в Китае, за которым последует вывод японских войск - 21 дивизии, 20 бригад и 1000 самолетов, - нанесет величайший ущерб нашим интересам. В случае возвращения в Японию таких сил они окажутся потенциально взрывными и их сможет поставить под контроль только военная олигархия. Эти милитаристские элементы подавят или уничтожат
Если японские войска будут переведены из Китая в Индокитай или в Маньчжоу-Го, они, несомненно, выплеснутся в прилегающие районы, и наши интересы окажутся под еще большей угрозой".
Разведчики подчеркивали, что с 1932 года Квантунская армия "была абсолютно независимой от перетасовок кабинета в Токио...
Из изложенного представляется необходимым сковать максимальные японские силы в Китае по крайней мере на ближайшее время. Другими словами, мы должны немедленно положить конец нашим попыткам добиться вывода японских сил из Китая...
США должны сделать все возможное для помощи России в борьбе против Гитлера. Поэтому любые шаги с нашей стороны, которые высвободят японские (прогерманские) силы для удара по России с тыла, безрассудны". Что касается американо-японской встречи в "верхах", то, по мнению управления, "ни встреча лидеров, ни экономические уступки в это время не принесут ощутимой выгоды Соединенным Штатам, если Япония до этой встречи не даст твердого обязательства порвать с державами "оси". Непосредственная цель Соединенных Штатов - любым путем ослабить Гитлера. Японская гарантия не нападать на Сибирь освободит Россию психологически и в военном отношении и даст ей возможность оказывать более сильное сопротивление Гитлеру. Имея в виду указанное, обязательным предварительным условием предлагаемого совещания должен быть окончательный разрыв Японии с осью и гарантия, искренность которой должна быть бесспорной, не нападать на Россию в Сибири"{225}.
Нам уже известно, что именно в день поступления аналитической записки в Белый дом - 2 октября - Рузвельт окончательно отклонил японское предложение о встрече с Коноэ. Но сделано это было вовсе не так, как ожидало управление: президент практически не объяснил мотивов. По всей вероятности, офицеры управления в результате этого начали подходить к пониманию смысла попыток Вашингтона не допустить, чтобы в Токио "поскользнулись" на внешнеполитической стезе.
В связи с падением правительства Коноэ неугомонные разведчики сочинили новый меморандум, направленный правительству 16 октября. Они сообщили: падение правительства - "логический результат того, что министр иностранных дел Тоёда не смог добиться ослабления американского экономического давления на Японию... и давления националистов в пользу прекращения японо-американских мирных переговоров". Кто от этого пострадает? Составители документа подчеркивали: "Теперь японская армия, а не флот будет оказывать решающее влияние. Командование армии не замедлит воспользоваться любым ослаблением сибирской армии, вызванной русскими неудачами в Европе"{226}. Иными словами, разведчики прозрачно намекнули, что они проникли в суть игры влиятельных кругов в Вашингтоне.
Если Белый дом, как мы видели, успокоился с появлением на посту премьера Тодзио, то разведывательное управление забило тревогу. 21 октября оно поторопилось доложить правительству: "В тот самый момент, когда Квантунская армия сочтет, что она превосходит Сибирскую армию по силам в соотношении 2 к 1, весьма вероятно, что она начнет наступление независимо от политики и намерений правительства в Токио. А если это соотношение станет 3 к 1 или больше, то вероятность станет неизбежностью". Доклад завершался категорическими рекомендациями: "В наших лучших интересах... принять все возможные меры, чтобы сохранить нынешнее равновесие в силах русских и Квантунской армии"{227}.