Пермский Губернский. Паритет
Шрифт:
Кот и девчата поспешили за мной.
— Меня укачало… — выдохнула Голубика, когда мы зашли в лифт высотки: — Ненавижу вертолёты!
— А кто их любит? — выдохнул кот и начал истерично облизывать бока: — Самый дёрганный вид транспорта!
— Военные и полярники. — Ириска показала большой палец: — Ну, просто обожают!
Спустившись вниз, мы направились к небольшому домику, который издалека можно было принять за типичный двухэтажный коттедж. Правда, он сильно выделялся на фоне элитных высоток, которые могучей стеной окружали прекрасный пруд.
— Говорят, из этого
— Ой, да чего ты чешешь? — возмутилась Ириска: — Тут культурное и историческое место Москвы!
— Ну-ну… Аннушка уже пролила масло! Бу-у-у-у-у! — засмеялся сгусток меховой тьмы.
— Тоже мне… Бегемот. — хмыкнула горничная.
— Эй!!! Ненавижу, когда меня так называют!!! — распушившись, кот бочком пошёл на Ириску и цапнул её за лакированную туфельку.
— Это «Джимми Чу», придурок! — горничная рявкнула так, что с многочисленных деревьев взлетели птицы, а несколько ребят, дающих интервью странному пареньку, разбежались в разные стороны.
— Понторезка… — гордо задрав хвост, кот подошёл к небольшому окошку и запрыгнул на миниатюрный подоконник: — Васильич! Отворяй ворота — приехала суета!
За окошком послышалось копошение, и спустя мгновение на улицу выскочил дед с двустволкой:
— Ах ты ж говна мохнатого кусок!!! — зарычал неожиданный персонаж в ватнике: — Как посмел явить сюда свои меха?!?! Ой… Госпожа фон Бетховен… Господин Осокин… Простите…
— Васильич, ну ты чего, как не родной? — усмехнулся кот, вертясь на подоконнике: — Думал, мы с тобой больше не увидимся?
— А можете убрать ружьё? — поинтересовался я.
— Да там патроны с с солью. Не переживайте, Фёдор Александрович. — как ни в чём не бывало ответил Васильич.
— Ты глухой? — Голубика на дикой скорости отобрала ружьё, и разрядив, разобрала на две части: — Будешь ещё своей пуколкой размахивать перед Хозяином?
— А… Госпожа Голубева… Вы так выросли! — обрадовался дед: — Я вас и не признал.
— Вот ведь подлиза старая! Ты хозяина должен с ХЛЕБОМ с солью встречать, а не с ружьём. Понял?!
— Агни… Спокойно. Давай без грубости? — я поспешил успокоить разбушевавшуюся супергероиню.
Та лишь театрально фыркнула, и отбросив части ружья, спряталась за меня.
— Простите, старого… Этот кот мне в своё время всю плешь проел. Вот я и обозлился. Сперва думал — мерещится! Думал, он уж помер давно… Ан-нет! Стоит на подоконнике. Голубем кружится. Хвостище задымает! — поправив старый ватник, Васильич внимательно всех оглядел: — Но, кто старое помянет — тому и глаз вон. Вы… кхм… Каким судьбами, Господа и дамы?
— За машинками. — ответила Ириска и показала документ о моём вступлении в наследство.
— Да… Иннокентий бы очень обрадовался, узнай он, что его сокровища достались именно вам, Фёдор Александрович. — из искреннего подлизунства наврал Васильич, и вытащив пульт, нажал на кнопку. Огромные жалюзи тут же отползли вверх, открыв для нас проход внутрь: — Всё в целости и сохранности! К вам подъедет автовоз?
— Нет. Пока заберём пару штук. За остальными вернёмся позже. Вы тут до какого года?
— Иннокентий
— Да скоро уже. Не переживай! — ответил кот и нагло уселся на сапоги Васильича. Тот, конечно, разозлился. Но виду не подал.
— Вот ещё десять. — я отсчитал две купюры и вручил старику: — Ириска даст мой номер. Как только разберёмся с машинами — дам ещё десятку. Так сказать — в благодарность.
— Да не надо мне, Ваша Светлость! Я ещё те сто тысяч не потратил. Лежит в банке… Процентики капают. А мне, что? Много и не надо. Жена почила давно. Сын от меня отвернулся. Сказал, что Иннокентий — убийца и говнюк. Мол, на таких работать нельзя. А я-то как? Как от хозяина своего отвернусь? В общем, Максимка в Сочи укатил. Мы не общаемся. Так что деньги мне тратить некуда. Ем я мало. А на чекушку по субботам всегда денег найду.
— Сменщик есть? — поинтересовался я.
— Да. Но он сейчас спит. Рекс! Он у нас немец чистокровный! Врагов за милю чует.
— Ага. Понятно. — я вложил две купюры в карман ватника: — На всякий случай, Васильич. Дают — бери. Жизнь — штука непредсказуемая.
— Спасибо, Ваша Светлость… За щедрость.
— Не за что.
Мы зашли в тёмное помещение. Сразу видно, кто комплексовал из-за «номера два» в семье.
Во-первых, всё было отделано шикарными металлическими конструкциями. А сколько в гараже декора! Да если бы мне не сказали истинное предназначение этого помещения, то я был подумал, что мы пришли в музей. Вазы, украшения, непонятные блестящие штуки… Стоп. А, это, что?! Средневековые доспехи, которые держат хромированную выхлопную систему вместо копья?! Нет, ну это перебор.
А ещё под потолком можно было увидеть серебристую арку с буквой «О» посередине. Красиво, но слишком вычурно.
Во-вторых, машин оказалось больше, чем в списке. Может быть, друзья Кеши определили сюда свои повозки на временное хранилище? В любом случае, мне пока не до этого. Мы пришли за транспортом, а не решать вопросы с продажей авто.
— Дорогие леди! — кот сдёрнул чехол с фиолетового седана: — Эта бронированная красотка ваша!
— «Мазератти»? Какая красота! — обрадовалась Ириска.
— Ты погоди! Мальчики всегда выбирают себе самые лучшие игрушки. — хмыкнула Голубика: — Показывай, мохнач, что выбрал ты?
— Ой, да так… Ничего особенного. — кот подбежал к следующему автомобилю, накрытому брезентовым чехлом: — Всего-лишь «Астон-Мартин» Джеймса Бонда!
— Ах ты пушистый мерзавец! — фыркнула Агни: — Я так и знала, что нам попадётся посредственная четырёхдверка, а вам — дорогущее купе!